Когда Йоне было одиннадцать, его отец Ирьё, полицейский, погиб – его застрелили из двустволки во время ссоры в Весбю, в Упланде. Мать, Ритва, была домохозяйкой и дохода не имела. Деньги кончились, и им с Йоной пришлось покинуть дом в Мэрсте.
Йона быстро научился отвечать приятелям, что ему не хочется в кино, научился говорить, что не голоден, когда они сидели в кафе.
Он поднял на прицеп последнее деревце, поправил ветку и осторожно закрыл решетчатую дверцу.
– Ты рассказывал про маму, – напомнила Валерия.
– Я знаю – она понимала, что я стыжусь того, как мы живем. – Йона отряхнул руки. – Наверное, она тяжело это переживала, потому что на самом деле нам жилось неплохо, она бралась за любую работу, была уборщицей, брала книги в библиотеке, мы их читали и обсуждали по вечерам.
Закатив тележку в сарай, они подошли к домику Валерии. Валерия открыла дверь подвала, ведущую в прачечную.
– Вымой руки здесь, – сказала она и открыла кран над большой стальной мойкой.
Он встал рядом с Валерией, опустил испачканные в земле руки в тепловатую воду. Валерия вспенила мыло, ставшее черным от грязи, и стала мыть ему руки.
Слышно было только, как бежит, поблескивая, вода по рифленым стенкам мойки.
Улыбка исчезла с лица Валерии, пока они выливали воду, снова вспенивали мыло и мыли друг другу руки.
Они медлили под потоком тепловатой воды, вдруг осознавая прикосновение. Валерия мягко обхватила два его пальца и подняла на него серьезные глаза.
Йона был гораздо выше ее, и хоть он и нагнулся, когда целовал ее, ей пришлось встать на цыпочки.
Они не целовались с гимназии и теперь смотрели друг на друга почти застенчиво. Валерия взяла красное полотенце с полки и вытерла ему руки.
– Представь себе, ты здесь со мной, – нежно сказала Валерия и погладила Йону по щеке, провела рукой к уху, до светлых непослушных волос.
Она сняла кофту и вымыла подмышки, не снимая белого лифчика с потерявшими цвет бретельками. Кожа у нее была ровного цвета, словно оливковое масло в фарфоровой миске. На обоих плечах татуировки, а руки неожиданно мускулистые.
– Прекрати смотреть на меня, – улыбнулась она.
– Это так трудно, – сказал Йона и отвернулся.
Валерия переоделась в черные спортивные штаны с белыми лампасами и желтую майку.
– Поднимемся?
Дом у нее был маленький и просто обставленный. Полоток, пол и стены – все белое. Входя в кухню, Йона ударился головой о лампу.
– Осторожно, – предупредила Валерия и поставила цветы в стакан с водой.
Стульев вокруг стола не было, на разделочном столе – три противня с хлебом под полотенцем.
Валерия добавила дров в старую печь, раздула угли и вынула горшок.