У ручки динамо время от времени менялись живые моторы.
Несмотря на многодневную усталость от неимоверно тяжелого труда по расчистке взлетной дорожки, товарищи, меняя друг друга, безропотно и даже с каким-то самозабвенным упрямством крутили рукоятку.
Наконец, часа через три нас услышал далекий остров Диксон, который своим мощным передатчиком вызвал лагерь и соединил с нами. К микрофону подошел О. Ю. Шмидт. Я доложил ему, что самолет готов к вылету на завтра, и если погода будет солнечной, то старт рассчитываем на 10.00 московского времени.
Внимательно выслушав нас, Отто Юльевич спросил: «А как решили вести навигацию? Расскажите методику».
Я рассказал.
Выход и отход от нашего меридиана с постоянным курсом по солнечному указателю азимута. Сетку меридианов между лагерем Папанина и местом нашей посадки исключаем. Считаем, что полюс не существует, мысленно перенесли его в бесконечность…
- Все понял, - ответил Шмидт. - Вы исключаете сближение меридианов. Теоретические задачи решили блестяще! Но выдержите ли постоянство курса? Желаю удачи и будьте осторожны!
Условившись, что перед вылетом лагерь свяжется с нами и сообщит погоду, мы попрощались.
Одобрение, полученное от Шмидта - большого ученого и отличного математика, который с полуслова понял наше предложение, окрылило нас.
Мы долго не могли заснуть, обсуждая предстоящий полет. Была разработана методика по-лета от взлета до расчетного прибытия в точку лагеря. Мы решили, если в расчетное время лагеря не обнаружим, то еще 30 минут будем летать по развертывающейся коробочке. Это позволит нам ликвидировать возможное уклонение от маршрута. Были распределены секторы наблюдения за поверхностью льдов. И если все же лагерь не найдем, вновь сядем на дрейфующие льды, уточним свои координаты и, связавшись с папанинцами, будем стартовать, но уже с более близкого расстояния до них.
Утро нас встретило мягкой и солнечной погодой. Пока готовили завтрак и свертывали палатки, механики уже прогрели моторы. Десятилитровые примусы, гудя синим пламенем, висели под каждым мотором, накрытым стегаными капотами. Из-под них валил пар, столбом поднимаясь в небо.
Суматоха свертывания лагеря повлияла и на Веселого. Собака радостно крутилась около механиков, громко лая на гудящие примусы, и не обращала никакого внимания на кухню, словно понимая предстоящий вылет.
Пока Мазурук тщательно исследовал взлетную полосу, я связался с лагерем папанинцев. На рации дежурил Эрнст Теодорович Кренкель.
Он порадовал нас хорошей погодой и рассказал, что лагерь готовится к встрече, что стороны горизонта поделены на секторы и за каждым сектором будут наблюдать в бинокли.