– Старые люди так упрямы, – в отчаянии сказала Лиззи. Она была раздражена тем, что ее великодушие было отвергнуто так безапелляционно. – Что нам с ней делать? Да и сколько она может жить в этом доме одна, только с полоумной прислугой, которая наполовину слепа и почти глуха? А что, если с ней что-нибудь случится?
– Я поставлю там телефон, – пообещал я, – и буду навещать ее почаще. С ней все будет в порядке.
– Ее надо перевезти в Пенмаррик, там она будет под надежным присмотром.
– Дорогая Лиззи, – удивился я, – ты, похоже, плохо знаешь маму! Она никого не слушает. В Пенмаррик ее и на аркане не затянешь.
– Что ж, – сказала Лиззи, быстро пожав плечами, – в конце концов, это твоя забота, не моя. Нам с Эдди уже пора возвращаться в Кембридж. Девочки соскучились… Кстати, что будет с Эсмондом? Может быть, мне следует пригласить несчастного мальчика в гости? Ему, наверное, не захочется оставаться в Корнуолле после всего, что произошло.
– Мне кажется, он уже готовится возвратиться в Шотландию. Но может быть, во время следующих каникул…
– Да, я должна пригласить его в Кембридж. Кстати, полагаю, от Марианы больше ни слова?
– Нет.
Но тремя днями позже письмо пришло. К тому времени Эсмонд уже отбыл в Шотландию, Лиззи с мужем вернулись в Кембридж, Хелена уехала с визитом к друзьям в Уорикшир, а потом собиралась за границу. Письмо, с французским штампом и маркой Ривьеры, было адресовано мне и написано изящным почерком Марианы.
«Дорогой Джан-Ив, – писала она. – Надеюсь, похороны прошли благополучно и не были слишком ужасны. Конечно, я постоянно думала о вас всех и жалела, что меня там нет, но жизнь с недавних пор стала невероятно тяжелой, а когда я получила твою телеграмму, я находилась в несколько стесненных финансовых обстоятельствах и у меня не было денег на билет домой. Крайне неприятно, когда нет денег, чтобы поступать так, как хочешь, особенно в подобных случаях, и поскольку мне бы хотелось вернуться домой и повидать маму, не мог бы ты быть душкой и выслать мне сто фунтов? Мне очень не хочется тебя беспокоить, дорогой, но в этом году меня без конца преследуют неприятности, все просто ужасно. Мне бы так хотелось увидеть дорогого Эсмонда. Он все еще в Пенмаррике? Очень надеюсь, что он еще не уехал в этот ужасный дом в Шотландии. Эсмонд много обо мне говорит? Я думаю о нем очень часто.
Дорогой, я просто не могу выразить, как я раздавлена несчастьем и как мне жаль этого прекрасного человека, Доналда Маккре, и Хелену. Конечно, брак Хелены нельзя было назвать идеальным, ведь ее муж уехал и бросил ее на три года, но мне кажется, что даже такой брак для бедняжки лучше, чем совсем никакого. Мне так жаль ее. Передай маме огромный привет, а если Эсмонд все еще у вас, скажи ему, как я по нему скучаю и как хочу снова его увидеть. Теперь, когда он стал старше, может быть, он начнет понимать некоторые сложности, которые произошли из-за того, что мы разделены. Пожалуйста, скажи ему, что я ему все объясню, что я всегда его любила, хотя мы и были разлучены на много лет.