Вместо ответа Корнеев засмеялся, и нельзя было понять, что означал его смех.
— А где же ваш дом? — переменил тему беседы Роман Наумович.
— Далеко отсюда, — махнул Корнеев рукой. — В самом конце деревни. Вон, видите, молодая березка стоит. Она в моем огороде растет.
— Колхозник?
— А как же. Пастух колхозный. Овечек пас, пока были, а теперь вот скитаюсь. Овечек за Птичь люди погнали.
— Почему же не вы?
— Нашлось много охотников.
— Ну, а вам в армию надо бы идти, — окинув «пастуха» испытующим взглядом, сказал Мачульский.
— Что вы, това… гражданин, что вы говорите про армию? Я ж белобилетник. Рука у меня больная и правый глаз почти не видит, испорчен с малолетства… Вот отойдете вы на пять шагов я уже и не узнаю… По вечерам с палкой хожу, хоть и молодой еще.
Я понимал, что Корнеев маскируется, проверяет себя в роли подпольщика, но все у него выходило как-то нескладно и примитивно. Мне надоело слушать эти неудачные упражнения, и, не дождавшись, пока Мачульский сам во всем разберется, я вышел со двора.
— Здорово, Корнеев! — поздоровался я и пожал его руку. — Конспирация не такое легкое дело, как тебе кажется… Молодую березку в конце деревни видишь, а уверяешь, что человека за пять шагов не можешь узнать.
Корнеев смутился. А я подумал, если бы теперь мне так же пришлось придумывать, может быть, еще хуже получилось бы. Не привыкли мы говорить неправду, это несвойственно нашей натуре. Мы, например, всем присвоили клички, но попробовали бы любого из нас назвать по кличке, никто бы не только не отозвался, а и ухом не повел.
— Добрый день, товарищ Козлов, — все еще растерянно заговорил Корнеев. — Значит, это вы приехали на машине. А я услыхал и решил пойти посмотреть, что за люди, откуда они. Такое время, что не знаешь, кого и ожидать: не успели наши выехать с одного конца улицы, фашисты въехали с другого. Фашисты уехали, снова откуда-то наши приехали. А может, и не наши, кто их тут разберет.
— Ну, это наш, — показал я на Мачульского. — Можешь от него не прятаться.
Мы отошли в укромное место.
— Оружие есть? — спросил я.
Корнеев озабоченно покачал головой.
— Есть, да не то, что надо: двустволки, берданки…
— Так надо искать, добывать.
— Ищем, — энергично подхватил Корнеев. — Вчера возле самого Слуцка побывали. Недавно на дороге подбитый грузовик подобрали. Повозились, отремонтировали, теперь ездим куда надо. Осмотрели мастерские под Уречьем. Добыли двенадцать винтовок, части от пулемета. Думаем в своей кузнице ремонтировать, специалисты у нас есть.
— А машину надо было сдать, — посоветовал я. — На фронте она больше пригодится!