Матильда опустилась на стул напротив незваного гостя.
– Кто вы?
Хотела спросить иное: кто его прислал. Глаза Власова насмешливо сверкнули, он понял невысказанный вопрос.
– Помните, в «Фаусте»: «Я – часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо»? Так вот, я наоборот – вечно жажду добра, но мешаю другим жить. Приходится, должность такая.
Матильда молча ждала толкового ответа, сравнение с Гете ей объяснило мало что. Власов снова усмехнулся.
– Я человек, ответственный за спокойствие. Оч-чень нервная должность, поверьте! – Он так и произнес с расстановкой. Матильду поразило выражение его глаз, которое стало настолько жестким, что, казалось, об этот взгляд можно пораниться. – Я предлагаю вам сделку. Вы отдаете мне, – Власов картинно прижал руку к груди, – для лучшей сохранности письма одного… скажем, высокопоставленного лица. И два ближайших праздника нашего Отечества: свадьбу императора и коронацию…
Матильду словно облили ушатом ледяной воды на январском ветру. Одна за другой пронеслись мысли: неужели его прислал Ники?! И следом: Ники не мог так поступить, значит, императрица? Мария Федоровна вмешалась даже в личные отношения сына-императора, значит, Ники по-прежнему ходит в подчинении?
Она не могла дольше слушать Власова, а потому перебила:
– А что взамен?
Тот явно изумился столь деловому тону, бровь чуть приподнялась, в глазах снова появилась насмешка.
– Обещаю, что вы меня больше не увидите… у себя в гостях.
Он поднялся из-за стола, небрежно бросив салфетку, и стоял, дожидаясь ее ответа.
Матильда разозлилась. Она не игрушка даже для такого, как Власов!
– А если нет?
Незваный гость сокрушенно вздохнул, видно, был разочарован ее неразумностью, хотя мгновение назад казалось, что все можно решить полюбовно…
– Я ничего не буду делать. Того, кто идет против истории, жизнь убивает сама.
Словно чтобы подчеркнуть грозящую Матильде опасность, взял ее фото, которое так нравилось Николаю, покрутил в руке и демонстративно положил на столик изображением вниз. Изящные лепестки цветов на тонкой рамочке хрустнули, но это не смутило Власова, напротив, он открыто демонстрировал Кшесинской, кто хозяин положения, что у себя дома она никто и ничто. И император не спасет, даже если захочет.
Это подтвердили и последовавшие предположения Власова.
– Все будет против вас, голубушка, все! Ударит ножом какой-нибудь сумасшедший. Знаете, их много развелось в последние годы. Выпьете бокал вина и… В бутылке тоже всякое бывает даже у поставщиков Императорского двора. Пальчик нечаянно булавкой уколете, даже не заметив этого. А там заражение, гангрена… Ужасно! Или вдруг повеситесь, решив, что жить больше незачем. Да-а… и такое бывает. Живет себе, живет красавица, и вдруг!.. Жизнь не мила, все не в радость…