Майкл, словно угадав, о чем она думает, принялся покрывать поцелуями ее мягкую атласную кожу.
Коснувшись губ Аделы, он ощутил дрожь желания, сотрясавшую ее тело, и стал целовать ее шею и маленькую ложбинку между грудей.
Он вдруг понял, что своей нежностью пробуждает в Аделе исступленный восторг любви.
Экстаз, который возносит тех, кто испытывает его, на небеса, пока они не попадают прямо в рай.
Это была любовь, та самая, ради которой мужчины сражались, страдали и умирали от сотворения мира.
И те, кому повезло обрести ее, понимали, что это была любовь самого Господа Бога нашего, сотворившего человека по своему образу и подобию.
– Я буду вечно любить тебя, моя дорогая Адела, – проникновенно сказал Майкл.
На свете не было других слов, чтобы выразить то, что он чувствовал.
Он знал лишь, что все его тело, сердце и душа живут и бьются в ритме одного-единственного слова.
Любовь, любовь, любовь. Только любовь. Отныне и навсегда.