Он произнес это негромко и не стал дожидаться ответа.
Пирам вышел из кибитки, прикрыв за собой дверь, но в ней оставалось еще достаточно света, чтобы Делла могла снять чулки и платье.
Однако потом она подумала, что отыскать в мешке ночную сорочку, которую она захватила с собой, будет нелегко, а если она устроит шумную возню, то может разбудить Мирели, хотя девушка ни разу не пошевелилась с того момента, как они с Пирамом вошли к ней в кибитку.
Меньше всего Делле хотелось давать сейчас какие-нибудь объяснения своему присутствию, и потому, оставшись в одной нижней юбке и белье, она юркнула под одеяло.
Девушка устало опустила голову на подушку.
У нее получилось!
Побег потребовал от нее колоссального напряжения сил, равно душевных и физических, и теперь она чувствовала себя вялой и разбитой.
Все-таки организация званого ужина и исполнение обязанностей хозяйки вечера дались ей нелегко.
Но еще тяжелее было встретиться с Джейсоном и понять, что он оказался не просто настолько плох, как она ожидала, но даже хуже.
«Я не смогу выйти за него замуж, – вновь и вновь повторяла она себе. – Я знаю, что не смогу».
Однако сейчас был не самый подходящий момент для того, чтобы принимать решения. Делла подумала, что нашла лучший выход из положения, позволяющий ей по крайней мере выиграть время.
Время на раздумья, время на принятие решения и время на составление планов.
Пожалуй, сказала она себе, звезды, о которых говорила Ленди, действительно защищают ее – ведь именно звезды заставили ее понять, что в бегстве заключался ее единственный шанс на спасение.
Завтра было бы уже слишком поздно, поскольку цыгане снялись бы табором и ушли, а она не могла вспомнить решительно никого, к кому могла бы обратиться за помощью.
«Здесь я счастлива, за что чрезвычайно благодарна им».
Должно быть, она и сама не заметила, как заснула, потому что разбудил ее скрип колес.
Цыгане двинулись в путь.
Она решила, что рассвет еще не наступил, поскольку было еще темно, и, выглянув в окошко, увидела, что звезды на небе уже погасли, но солнце еще не взошло.
Сквозь скрип колес ее кибитки до Деллы доносился стук и скрежет остальных повозок, а вот голосов пока что слышно не было.
Она сообразила, что цыгане старались сняться табором с места стоянки так, чтобы их никто не видел.
Они скрытно приезжали и скрытно уезжали.
Цыгане не желали, чтобы им задавали вопросы или следили за ними.
Они были вольными странниками, старавшимися, если только это было возможно, оставаться невидимыми.
Должно быть, Делла вновь задремала, потому что, проснувшись, увидела, что на кровати напротив сидит Мирели и с изумлением смотрит на нее.