Он заговорщически улыбнулся Вестоверу. Тот немного расслабился — ложь сработала.
— Еще я хотел посмотреть, станете ли вы сотрудничать. Типа убедиться в том, что вы готовы с нами работать.
— Ну так вот, все на вашем телефоне.
— Да, все на моем телефоне. Просто отключите мне доступ через двенадцать часов, и я буду считать это знаком доброй воли.
— Хорошо.
— Хорошо, — кивнул Тэллоу. — Ну что ж, мне пора домой. Джентльмены?
Он обращался к Бэту и Скарли. Те развернулись и послушно промаршировали к двери.
— Миссис Вестовер, — и Тэллоу изобразил теплую дружескую улыбку.
— Спасибо, — проговорила она срывающимся голосом и уставилась на собственные руки.
— Не надо нас провожать, — сказал Тэллоу, и они вышли.
В лифте Тэллоу бросил свой сотовый Бэту:
— Вестовер запаролил приложение. Смени пароль.
— Зачем? — удивился Бэт, тыча пальцами в экран.
— Потому что, если он знает пароль, он может лишить меня доступа к камерам.
— Но он просто может деактивировать регистрационный код.
— Может. Но это займет больше времени, потому что на этот код завязан его собственный доступ.
— Сдается мне, — сказала Скарли, — все прошло не так гладко, как ожидалось. Я права?
— Права, — согласился Тэллоу. — Он решил, что будет играть до победного. Идиот. Жену его жалко.
— А мне не очень, — отозвалась Скарли. — Единственно, у нее явный психоз, причем нелеченый. Здесь я ей могу посочувствовать. А в остальном — не, не очень.
— Она ни в чем не виновата, Скарли.
— Да? А я считаю, что в ту же минуту, как она это все услышала от него, она должна была встать и уйти. А раз не ушла — виновата.
— Ты забываешь, — пробормотал Бэт, увлеченно что-то набивая в телефоне, — что, если бы она встала и ушла, ее муженек немедленно, просто немедленно сообщил бы ее имя и приметы ТНВГ. Интересно, какой пистолет этот псих подобрал бы для нее.
Скарли набрала было воздуха для пространного ответа с непременными упоминаниями аутизма, но вместо этого просто прислонилась спиной к стенке лифта и выпустила воздух:
— Да.
— Ну что ж, — сказал Тэллоу, когда они доехали до нижнего этажа и двери лифта распахнулись. — Уже поздно. Думаю, мне пора домой.
Охотник открыл дверь чуть пошире и ступил в темную комнату.
Механический голос тут же заверещал: «Скажи здрасте моему дружку!» — впереди затрещало, замелькали вспышки, в лицо и грудь охотника заколотило чем-то мелким. Вспыхнул яростный, беспощадный, ослепительный свет. Он выстрелил наугад, но отвратительный металлический грохот не стих, а перешел в визгливое «пшел на хрен — на хрен — на хрен!».
Охотник попятился в коридор, пытаясь отереть лицо. Перед глазами все плыло, но он разглядел ярко-оранжевую краску на пальцах. А оно все верещало и верещало. Охотник кинулся к пожарному выходу — в коридор могли высунуться привлеченные шумом соседи. Перед глазами все кренилось и качалось, сливаясь в один темный туннель, а звуки вдруг превратились в тянущиеся металлические щупальца, пробивающиеся сквозь стены и пол.