Быстро сбежавшиеся на владычный двор вятшие стали думать: как быть, что делать?
— Надо вооружать всех и укреплять город,— настаивали одни.
— Против татар мы не устоим.
— А что же делать?
— Надо слать навстречу Михаилу послов, он, как-никак, великим князем считается. Уговорить, умолить не брать нас на щит.
— Да. Если возьмут на щит, татары весь Торг очистят. Чего доброго, красного петуха пустят. Лепш откупится.
— Верно. От Дюдени ж откупились тогда.
— А я думаю,— осенило Лазаря Моисеевича,— надо слать архиепископа Давыда, он всегда к миру зовет, он уломает Михаила.
— Верно. Владыку посылать надо.
Отрядили за владыкой Степана Душиловича как самого красноречивого. Выслушав посланца, Давыд сказал:
— Это что ж? Вы пакостили, а я за вами вылизывай? Так, что ли?
— Но, святый отче, к городу беда подступила, время ль считаться?
— Нет, сын мой, к городу подступил законный князь наш. И коль вы его в свое время незаконно извергли, извольте сами идти ему встречь с повинными головами.
— Но, владыка, мы ж это...
— И не уговаривай. Тогда не слушались меня, когда Юрия звали, так хоть теперь послушайтесь. Идите к князю Михаилу, кайтесь.
Воротился к вятшим Степан Душилович ни с чем.
— Владыка велит идти самим к Михаилу и каяться.
— Это что деется? Уже архиепископу никакого дела до города нет. А?
Но, как ни возмущались вятшие владыкой, а все ж к тому же и прибились:
— Надо слать послов.
— Кого?
— Ну ясно, Степана Душиловича и Лазаря Моисеевича.
— Лазарь не подойдет,— возразил Степан Душилович.
— Почему?
— Он Юрия ездил звать.
— А и верно. Тогда Ивана Дмитриевича, он, кажись, ему, Михаилу-то, сочувственный.
— Если сочувственный, то тогда Игната надо туда же.
— Какого?
— Да Веска ж. Игнат, ты чего забился в угол и молчишь?
— А чего говорить?
— Ну как? Тебя хотят послать к Михаилу, ты не возражаешь?
— Нет.
— Может, и довольно трех. Теперь об окупе.
— О каком еще окупе?
— О каком? Думаешь, князь Михаил спустит нам замятию? Тыщи две, а то и более заломит.
— Двумя тыщами не откупишься. С ним же татары.
— Да и где ж их взять? Последние в поход князя Федора всадили.
— Небось ухватит за горло, сразу найдутся.
— Хватит спорить,— вмешался Душилович.— Вы решайте, до каких нам уступать.
Заспорили вятшие едва не до драки. Когда дело кун касаемо, спокойствие трудно сохранить. Однако все же уговорились на пяти тысячах, хотя все понимали, что и эти будет нелегко собрать. Город в разоре, народ в раздоре.
Посланцы нашли стан князя Михаила на берегу Меты. Он не стал звать их в шатер, и едва они заговорили о желанном перемирии, как перебил: