— Но он же сказал, продать коней и телегу. Это что значит?
— А то, чтоб не покрали. Продадим. А приспеет пора ехать домой, купим. Тут прав косоглазый.
Дня два еще колебались русские — продавать, не продавать,— на что-то надеясь и цепляясь за последнюю отговорку:
— Как продавать телегу без колеса?
И верно, кто ж купит обезноженную телегу? Однако на третий день прибежал ликующий Иванец, прижимая к животу пропавшее колесо.
— Нашел, нашел! — кричал он радостно, словно действительно нашел сокровище.
-Где?
— Татарчата стащили. Бавились им. Палку воткнули и катали.
Дети везде дети.
Романец с Иванцом поставили колесо на место, вбили хорошую чеку и поехали на торжище — базар — продавать коней, а заодно и телегу. Седла не взяли. Пусть лежат в кибитке, есть не просят. Таких потом не купишь.
Воротились вечером злые, расстроенные. Продали всего одного коня. Романец чуть не стонал от досады.
— У нас бы я за него три гривны выручил, а здесь половины не дают.
— Что ты хочешь? У них в степи стада тысячные.
— Суют какие-то свои пулы>1, хоть бы один гривну показал.
— Пулы медные?
— Ну да.
— Но продали ж одного коня?
— Отдали за пятьдесят пул. И кажись, продешевили.-У них мешок проса двадцать пул стоит. Выходит, что коня отдали за два мешка проса. Это где ж видано?
— А как с телегой?
— За телегу предлагают бычка-годовичка.
— Так что? Не было покупателей?
— Покупателей-то много, да денег мало, князь. Все более меняться предлагают то на корову, то на быка, то на баранов.
Когда явился Алчедай и узнал о трудностях с продажей коней, посоветовал:
— Меняйте хотя бы на просо.
— Зачем оно нам?
— А зимой что есть будете?
— Неужто мы тут до зимы будем? — удивился Романец.
— А может, и до другого лета,— опять нехорошо ухмыльнулся татарин.
На следующий день князь Юрий сказал своим слугам:
— Черт с ними. Продавайте за пулы.
Но уже после обеда забыл и о пулах, и о Романце с Иванцом. От хана прибыл посыльный, спросил сердито:
— Ты русский князь Юрий?
— Я,— отвечал, бледнея, Юрий Данилович.
— Тебя немедленно требует к себе наш повелитель — хан Узбек. Следуй за мной.
Раненой квочкой всхлипнула за завеской Стюрка, и князь почувствовал, как ослабли у него ноги в коленях.
•Пулы — мелкие медные монеты.
— Я счас, я счас выйду,— пробормотал он.— Жди меня у входа.
Татарин вышел. Из-за занавески вылетела вся в слезах Стюрка, ухватилась за Юрия, лепетала распухшими губами:
— Милый, милый...
Но неожиданно эти женские слезы напомнили ему, что он мужчина, воин, и он, стараясь быть спокойным, сказал ей:
— Стюра, если меня убьют, не бросайте здесь. Везите в Москву, положите с отцом.