— Ну что они?
— Мира просят, сволочи. Убили княгиню, а теперь с бесстыжими очами давай, мол, мириться.
— Нехорошо, нехорошо,— поддакнула Стюрка.— Но ты не рви сердце, милый. Бог их за это накажет, он так не оставит.
— Я уж наказал,— усмехнулся неожиданно Юрий.
И Стюрка, еще не поняв, что имел в виду князь, поддакнула:
— Ну и правильно сделал, милый.
А меж тем Романец, зарезав тверского посла, вышел на крыльцо и, отирая ветошкой нож, весело крикнул:
— Эй вы, сволочь тверская, идите заберите вашего посла и метитесь прочь, пока я вам карачун не сделал.
Вечером, явившись к Юрию Даниловичу, Кавгадый, узнав о случившемся, покачал укоризненно головой, поцокал языком.
— Ой, что ж мне с вами делать, однако? На то ль меня хан посылал, чтоб вы кровенили друг дружку?
— Я отомстил свою жену, Кавгадый, и, между прочим, сестру хана. Погоди, как бы Узбек не повелел и Михаилу тож створить.
— Это будет зависеть от нас с тобой, Юрий Данилович,— сказал вкрадчиво татарин.
— Как от нас?
— Как мы обскажем хану. Надо, чтоб мы говорили одно и то же.
— Ну что ж, ты, пожалуй, прав,— согласился Юрий.— Наперво, мы говорим, что Михаил сам напал на нас. Так?
— Так,— кивнул согласно Кавгадый.
— Напал неожиданно, исподтишка, потому и разбил нас.
— Так.
— И пленил Агафью, а в плену уморил.
— И еще, Юрий Данилович, обязательно сказать надо, что я просил у него освободить ее. Я действительно просил.
— А он?
— А он сказал: только, мол, мужу отдам.
Обговорили все, вплоть до того, кто, что и где сказал.
Под конец решили, чтоб Михаил не опередил их, немедленно выезжать в Орду. Первым Кавгадыю, а за ним и Юрию Даниловичу. Именно от них первых хан должен услышать эту горестную историю о гибели его сестры. Двум-то им хан скорее поверит, чем одному Михаилу. Главное, поспеть первыми.
Хан, выслушав князя Юрия, долго молчал, прикрыв глаза, потом сказал с горечью:
— Какой же ты мужчина, если не смог уберечь жену? Одной жены не смог уберечь.
— Но он налетел так внезапно, как снег на голову.
— Значит, хороший воин князь Михаил. А вы оба вороны.
Узбек с неудовольствием взглянул на Кавгадыя.
— А тебя я для чего посылал?
— Но я уговаривал его, повелитель.
— Кого уговаривал?
— Князя Михаила. Но он не послушал и напал на нас.
— Значит, и ты там был?
— Был,— вздохнул Кавгадый, поняв, что болтнул лишнее.
— И вы двое не могли противостоять ему? Хороши воины, нечего сказать,— молвил Узбек, не скрывая насмешки.
Знал бы хан, что и третья сторона — это новгородцы — тоже потерпела разгром от Твери.
— Да, бедная Кончака,— вздохнул Узбек,— знал бы я, что ждет ее на Руси. Отчего она умерла?