Княжичи, Михаил и Александр, раскинув под кустом кор-зно, сели отдыхать. Отмахиваясь от комаров веткой березы, Михаил сказал:
— А ты молодец, Александр, не струсил.
— Хы. Трусить на ловле нельзя — удачи не будет.
— А где ж можно трусить?
— Нам? — переспросил Александр и, помолчав, ответил: — Нам, пожалуй, нигде нельзя. Слишком многие смотрят на нас.
— Ты вот собираешься в Орду ехать. Не боишься?
— А что мне бояться? Я ведь выход повезу, не рать поведу.
— А почему отец сам не везет?
— У него тут забот полон рот. С новгородцами сладу нет. И потом, хочет, чтобы я с ханом познакомился, пригодится, говорит, на будущее.
— А как тебе моя сестра? Понравилась?
— Конечно.
— Слушай, Александр, если ты женишься на ней, давай жить мирно. А?
— Я согласен.
— А то я погляжу на отца твоего и его брата Андрея, все время в ссоре.
— Сейчас помирились вроде. Пировали вместе, крест целовали на любовь.
— А мы вот с братом Святославом мирно живем. И вообще, если б не татарский набег этот с дядей твоим, у нас бы тишина и мир были. Татары много весок пограбили и пожгли. Людей попленили.
— Что делать? Дяде Андрею захотелось великим князем стать.
— Но это ж не по закону, не по старине, великим князем должен быть старший в роду. Сегодня это отец твой — Дмитрий.
— Татары плевали на нашу старину... Они вон даже Невского — деда моего — унизили этим, отдав великий стол его младшему брату Андрею. А теперь вот и с отцом то же повторяется.
— Но как-то же он добился великокняжеского ярлыка?
— Ничего б он не добился, если б сама Орда не раскололась. Сейчас одна на Волге — в ней хан Менгу, а другая на Дону — там хан Ногай сидит.
— А ты к какому хану поедешь?
— К Ногаю. Он сейчас сильнее Менгу, и он же отцу ярлык дал.
— Да,— вздохнул Михаил,— золотое время до прихода татар было у нас, никому не платили, никому не кланялись.
— Все равно ссорились. Оттого и татары нас победили, что меж нашими дружбы не было. Пока русские княжества будут врозь тянуть, быть нам вечно под Ордой.
— Вот я и говорю, дружить нам надо. Вон твой отец с родным братом ссорятся. А вот мой Святослав с двоюродным братом в мире да ладе живут.
— Это с кем?
— А с Данилой Московским.
— Ну, дядя Данила мужик разумный, он с отцом ладит.
Тем временем Сысой высек огонь, запалил трут, от него бересту, а от нее уж ветки. Трут спрятал в плотную коробку, где он должен погаснуть до другого раза, и стал ломать и подкидывать в огонь сушняк.
— Ярославич,— позвал, обернувшись,— давайте ближе к огню, а то вас комары съедят.
Княжичи перешли к костру. Сысой подкинул на огонь сырой травы, чтоб побольше дыму было.