Вика, пожалуйста, хватит задавать столько вопросов, я ведь не умею так много врать!
– Нет. Еще нет.
– Ну, и хорошо. Все, отдыхай! Завтра на связи. Люблю тебя!
– И я тебя.
Мне даже и в голову не пришло спросить, как у нее дела, но я очень рада, что наш разговор так быстро закончился. Сегодня был по-настоящему сумасшедший день и я нуждаюсь в отдыхе. Пальцы на руках и ногах немного покалывают, наверное, из-за мороза. Я ведь даже не знаю, сколько времени провела в сугробе, но слава богу, что ничего себе не отморозила. Хорошо, что Вика не предложила пообщаться по видеосвязи, иначе вопросов было бы в сотню раз больше, увидь она мое красное и поцарапанное лицо.
Достаю из чемодана нижнее белье и пижаму. Полотенце, которое мне дала Светлана Ивановна, большое и мягкое, пахнет свежестью. В углу крупными черными буквами вышито «СХ», и я невольно улыбаюсь, проводя пальцами по аббревиатуре курорта.
В ванной комнате я все делаю очень быстро. Голову решаю не мыть, не хочу будить Владимира Павловича шумом фена. Он, наверняка, уже спит, и выходя из ванной, я тихонько и плавно опускаю дверную ручку, боясь издать хоть какой-то звук. Едва слышно прохожу по коридору, глазея на фотографии под стеклом, словно нахожусь в какой-нибудь галерее. На одних запечатлены снежные склоны и яркое голубое небо, на других – улыбающиеся люди, с лыжными палками в руках. Кто-то из них в масках, скрывающих лица, кто-то обмотан разноцветными шарфами, но я уверена, что все они улыбаются, потому что безумно рады очутиться на заснеженных вершинах.
– Этим снимкам чуть больше десяти лет, – раздается тихий и спокойный мужской голос за моей спиной.
Я слегка дергаюсь от неожиданности и мужчина тут же извиняется.
– Думала, что вы уже спите, – улыбаюсь я.
Он стоит в квадратной арке, ведущей в гостиную и теперь на нем пижамные темно-синие штаны и бледно-серая слегка растянутая футболка. Мне нравятся его добрые и мягкие глаза, которыми он смотрит на меня, и я уверена, что у этого человека золотое сердце и светлая душа. Сегодня он спас мне жизнь, накормил и приютил в своем доме. Почему-то мне кажется, что этот дом именно его, ведь так гармонично он смотрится здесь, среди уютной домашней кухни и теплых бежевых стен. В его мягкой внешности чувствуется мужественность и сила, готовая проявиться в минуты опасности. Замечая мою неловкость за ужином, он несколько раз менял тему разговора, намеренно отвлекая меня. Я благодарна этому человеку за все, что он сделал сегодня для меня, и наверное, никогда не смогу расплатиться с ним. И как будто читая мои мысли, он спокойно говорит: