Оля обожала крабовые палочки и огорчалась, что ей запрещают съедать по пять упаковок сразу.
– Крабовые палочки делают из туалетной бумаги, это всем известно, – сказал Тимофей.
– Из использованной, – добавила папа.
Оля покосилась на Тимофея и на папу.
– Да, – подтвердил папа. – Гадость эти крабовые палочки. А вот железо не помешает растущему организму.
Все помолчали, глядя на мокрых аистов.
– В магазин, что ли, зайти? – поёжился папа.
В магазине продавщица тётя Надя смотрела телевизор. Начинался дневной сериал. На экране мелькали всякие белобрысые тёти с большими красными губами, и мужской голос встревоженно говорил:
– Краткое содержание предыдущих серий. Лесные пожары, борьбой с которыми заняты все герои телеромана, продолжают бушевать. Неожиданно Раиса узнаёт от Ларисы, что Алиса уже предупредила Олесю о том, что Роман знает, что Леонард Акиндинович – не его сын. Неожиданно возвращается из тюрьмы Богдан. Он по-прежнему безумно любит Оксану, но, не застав её дома, женится на Айгуль… Неожиданно начинается наводнение…
Тётя Надя слушала, открыв рот.
Папа спросил погромче:
– Есть у вас вентиляторы или фены большие?
Тётя Надя вздрогнула и уставилась на папу.
– Нам аистов надо подсушить, а то сидят, как мокрые курицы, стыдно гостям показать.
– Вон, берите, в углу стоит, деньги потом занесёте…
– А гво́здики есть какие-никакие? Детям железо необходимо, хоть погрызут…
– Берите, берите, только сами взвесьте…
И опять повернулась к телевизору, как намагниченная.
Но папа не отставал:
– И ещё, пожалуйста, вон тот сборник финских анекдотов на русском языке.
Тут тётя Надя на миг оторвалась от сериала, взглянула, куда показывал папа, и сказала с укоризной:
– Это житие местного святого, блаженного Пролетария.
– Но там дядька с рыбой, вроде, нарисован? – прищурился папа. – Или я опять не те линзы надел?
– Вот по этому чуду с рыбой его местный художник и нарисовал, – уважительно сказала тётя Надя, жадно впучиваясь обратно в телевизор.
– Тёть Надь, нам бы ещё ножей каких, пил, вил, сейчас пойдём с детишками по деревне, может, зарежем кого, – жалобно попросил папа.
Это он нарочно такое сказал, чтобы тётя Надя отвлеклась от телевизора.
Но тётя Надя только рукой махнула.
– Берите-берите, деньги потом занесёте, я же вас знаю.
Но пилы и ножи они брать не стали.
Встали там, где луг начинает спускаться к озеру и кричали на тот берег, на фабрику чёрных туч:
– Прекратите делать тучи!
Но не помогло.
Тогда папа прокашлялся и сказал с выражением:
– Дорогой и уважаемый блаженный Пролетарий! Извините, что мы про вас ничего не знаем. Мы только первое лето тут живём. Как покровитель этих мест, вы не могли бы остановить на некоторое время работу фабрики чёрных туч?