Степанов, учитель естественной истории, высокий, худой, зашагал как на ходулях из угла залы и остановился перед только что севшей Бульдожкой.
– Mademoiselle, un tour de valse?[134]
– He пойду я с вами, ни за что! – отрезала девочка.
– За что такая немилость?
– Да вы такой длинный, мне не положить вам руки на плечо, ни за что не пойду! – девочка начинала злиться.
Степанов нагнулся к ее стулу:
– Бульдоженька, первое правило светской дамы на балу – не отказывать кавалеру; вот теперь я стану за вашим стулом и не позволю вам танцевать ни с кем, а если примете предложение, то я должен буду вызвать кавалера на дуэль.
Бульдожка заволновалась. В эту минуту к ней разлетелся правовед:
– Mademoiselle…
Бульдожка поглядела на Степанова, тот состроил страшное лицо.
– Je ne dance pas[135], – пробормотала девочка. Правовед полетел дальше.
– Mademoiselle? – перед Бульдожкой стоял кадет.
Девочка не выдержала и обратилась к Степанову:
– Я пойду скажу Maman, что вы хотите драться, если я буду танцевать!
Степанов хохотал, его всегда забавляла сердитая девочка. Но кадет, к счастью, оказался из бойких и сразу смекнул положение.
– Вам угодно драться, – обратился он весело к Степанову, – я к вашим услугам, завтра на шпагах, а теперь, mademoiselle, un tour de valse[136].
Бульдожка обернулась к Степанову:
– Видите? Нашлись и похрабрее вас, а завтра сами убежите. – И она пошла с кадетом, пресерьезно упрашивая его, чтобы он не дрался со Степановым, потому что если он убьет учителя, то ведь ей же и достанется.
– Monsieur Andre, monsieur Andre[137], как я рада, что вы приехали, – говорила Людочка, склонив голову на плечо брата Нади Франк.
Молодой человек глядел на девушку и видел в ее глазах нежность, слушал ее болтовню, и в ней, во всем ее существе, находил что-то тихое, разумное, и все его теории колебались – перед ним было несомненное счастье, счастье первой преданной любви!
И как в волшебном сне, счастливая пара носилась по зале под чарующие звуки вальса Штрауса.
– Mesdames et messieurs, а vos places. Messieurs, cherchez vos dames[138], – надрывался адъютант Базиль, звеня шпорами и описывая круги по скользкому паркету, как по льду на коньках.
Видя, что Чиркова танцует с Базилем, бедная Русалочка, с трудом сдерживая слезы, отошла в сторону и натолкнулась на Степанова. Пользуясь бальным правом, он продел руку девочки под свой локоть, вывел ее из танцевальной залы и направился в соседний открытый класс; там он усадил ее на скамейку, а сам сел напротив.
– Ну-с, Русалочка, теперь вы от меня не уйдете! Так какие насекомые относятся к жесткокрылым, а?