– Теперь стану, клянусь. – И снова спокойный, уверенный голос, который мне не довелось слышать ни в этот вечер, ни в предыдущий. – Квинн несколько часов инструктировал меня, предупреждал, как надо вести себя с Роуан, с Майклом и с Долли-Джин. Он говорил мне, что я не должна называть их «человеческими существами». Это неприлично для вампиров.
– Он прав, – сухо заметил я.
(Ты, должно быть, шутишь.)
– Он объяснял мне, что мы должны проявлять терпение, когда общаемся со смертными. Теперь я это понимаю. Я понимаю, почему Роуан говорила именно так, как она говорила. Я не должна была вмешиваться и перебивать ее. Понимаю. Я больше никогда не буду встревать со своими глупыми ремарками. Я должна достичь… должна созреть для Крови. – Мона немного помолчала и продолжила: – Мне надо найти место, где встречаются сдержанность и учтивость. Да, именно так. А я пока далека от этого.
– Это точно, – согласился я.
Я изучал Мону, изучал картину, которую она мне нарисовала. Меня не очень убедил этот безупречно исполненный акт раскаяния. Как хороши были ее запястья в тугих черных манжетах и, конечно, туфли на смертельно опасных каблуках с лентами, которые, как змеи, обвивали ее икры. Но мне понравилась фраза: «Место, где встречаются сдержанность и учтивость». Очень понравилась. И я знал, что Мона сказала это от себя. Все, что она мне говорила, шло от нее – не важно, чему ее учил Квинн. Я понял это, глядя на то, как он реагировал на ее слова.
– И блестящее платье… – сказала Мона. – Теперь я понимаю.
– Понимаешь? – спокойно переспросил я.
– Конечно, – ответила она и пожала плечами. – Возбудимость мужчин, в большей степени, чем у женщин, зависит от того, что они видят, это бесспорно. Так почему мы, Дети Ночи, должны быть исключением? – Блестящие зеленые глаза. Розовый рот. – Ты не хотел отвлекаться на обнаженную кожу и всякие вырезы и честно в этом признался.
– Мне следовало изложить свою просьбу с бо́льшим тактом и уважением, – монотонным голосом заметил я. – В будущем я среагирую по-джентльменски.
– Нет-нет, – искренне возразила Мона и тряхнула рыжей гривой. – Мы все знаем, что то платье было претенциозной тряпкой, так и было задумано. Именно поэтому я появилась в нем на террасе отеля. Оно было выбрано, чтобы соблазнять. Поэтому, придя сюда, я сразу подыскала нечто более презентабельное. Кроме того, ты – Создатель. Именно так называет тебя Квинн. Создатель. Мастер. Учитель. Ты имел право приказать мне снять это платье. И я понимала, о чем ты говоришь.
Но… Мне не хватало тех ощущений, которых я была лишена. Пока я была смертной девчонкой, мне не довелось хоть раз надеть такое платье. Я никогда не была смертной женщиной – понимаешь?