Синий фонарь (Пелевин) - страница 37

Впереди опять возник шум мотора — теперь он был ближе, и Саша подумал, что наконец его подбросят куда-нибудь, где над головой будет электрическая лампа, по бокам — стены, и можно будет спокойно заснуть. Некоторое время гудение приближалось, но внезапно стихло — машина остановилась. Он почти побежал вперед и опять услышал гудение мотора, оно снова донеслось издалека — как будто машина вдруг беззвучно перепрыгнула на километр назад и теперь повторяла уже пройденный путь.

Он понял, что слышит другую машину, тоже едущую в его сторону. В лесу трудно точно определить расстояние до источника звука; когда вторая машина остановилась, Саше показалось, что она не доехала до него каких-нибудь сто метров; света фар не было видно, но впереди был поворот.

Это было непонятно. Одна за другой две машины вдруг остановились посреди ночного леса, как будто ухнули в какую-то глубокую яму посреди дороги. Саша вспомнил, что и раньше, когда он слышал отдаленный гул моторов, звук некоторое время приближался, нарастал и внезапно обрывался.

Ночь подсказывала такие объяснения происходящему, что Саша на всякий случай свернул к обочине, чтобы нырнуть в лес, если потребуют обстоятельства, и крадущейся походкой двинулся вперед, внимательно вглядываясь в темноту. Сразу же исчезла большая часть страха, и он подумал, что если и не сядет сейчас в машину, то дальше пойдет именно таким образом.

Перед самым поворотом Саша увидел на листьях слабые красноватые отблески и услышал голоса и смех. Еще одна машина подъехала и затормозила где-то совсем рядом; хлопнули дверцы. Судя по тому, что впереди смеялись, не происходило ничего особо страшного. Или как раз наоборот, подумал он вдруг.

Он свернул в лес и, ощупывая темноту перед собой руками, медленно пошел вперед. Наконец он оказался на таком месте, откуда было видно происходящее за поворотом. Спрятавшись за деревом, он подождал, пока глаза привыкнут к новому уровню темноты, осторожно выглянул — и чуть не засмеялся, настолько обычность открывшейся картины не соответствовала напряжению его страха.

Впереди была большая поляна; с одной ее стороны в беспорядке стояло штук шесть машин — «Волги», «Лады» и даже одна иностранная, — а освещалось все небольшим костерком, вокруг которого стояли люди разного возраста и по-разному одетые, некоторые с бутербродами и бутылками в руках. Они переговаривались, смеялись и вели себя, как любая большая компания вокруг ночного костра — не хватало только магнитофона, натужно борющегося с тишиной.

Словно услыхав Сашину мысль, плотный мужчина в кроссовках подошел к машине, сунул внутрь руку, и заиграла довольно громкая музыка — правда, неподходящая для пикника: будто выли в отдалении хриплые мрачные трубы и гудел ветер между голых осенних стволов.