— Настя, стой, ты куда? А как же чай? — поймала меня за руку Кузнецова, но поздно, я уже схватилась на ноги и сдернула следом сумку.
— Извини, Даш. Вспомнила, что не позвонила папе. Встретимся у кабинета…
— У какого? — прозвучало озадаченное уже за спиной. — Ты же здесь ничего не знаешь!
Не знаю, это верно, но если хочу узнать, надо бежать. Пусть лучше оба считают меня странной чудачкой.
Я даже успела поставить поднос с тарелкой на специальную полку у мойки и вернуться в проход между столиками. Мне просто нужно было пробежать мимо парней, продолжавших шумно смеяться и перебрасывать между собой непонятный предмет. Просто сделать вид, что я не вижу удивленно шагнувшего ко мне старшеклассника и его взлетевшей навстречу руки…
— Эй ты, стой!
Я не во все моменты жизни была рассеянна, и мне бы точно удалось убежать, если бы не вещь, угодившая под ноги. Случайно или намеренно оброненная на пол кем-то из парней. Споткнувшись об нее, я выпростала руки и упала, приземлившись на дрожащие коленки. Чувствуя, как от стыда вспыхивают румянцем щеки, а на ладонях горит стертая о шершавый кафель кожа.
Вещью, виноватой в моем падении, оказался девичий бюстгальтер — красивый и дорогой, как для школьницы. Хотя тогда я мало в этом понимала. Во всяком случае, у меня такого точно не было. Я стояла на коленях и рассматривала его — черный, с пышными подушечками, кружевной, потому что глаз поднять не могла, зная, кто возвышается надо мной. В кого именно я едва не угодила.
Да, вся столовая замерла в ожидании, пока я стояла на коленках перед сводным братом, желая провалиться сквозь землю, а он не собирался помочь мне подняться. Впрочем, его друг-блондин — тоже.
Моя сумка лежала на модном ботинке сына моей мачехи, и я тихонько потянула ее на себя.
— Как живописно, прямо картина маслом. Бедная Настенька и законный трофей ее…
— Пасть закрой, Серый, — оборвал друга Стас. — Желательно всерьез и надолго. Я не шучу.
— Ясно, — не обиделся парень. — Тогда хоть лифчик Ленке верни, Фрол, раз уж здесь не хочешь ничего объяснить. Ты выиграл.
Меня подняла Дашка, ну конечно. А еще помог Петька Збруев. Недаром он сразу показался славным парнем. Я почти выбежала из столовой, но слезы сдержала. Как хорошо, что не расплакалась на глазах у всех. На глазах у светловолосой Маринки и ее подруг, со смехом проводивших меня взглядами.
— Вот же павлин! Раскорячился на проходе, не обойти! Терпеть не могу этого Фролова! Да и его дружки-олени ничем не лучше! Ну и угораздило же тебя упасть, Настя!
Мы стояли с подругой в неприметной нише в конце общего коридора, у стенда с рисунком аварийного выхода, и я все не могла оторвать руки от лица. Где-то за углом топтался Збруев с нашими сумками, и Кузнецова грозно приказала мальчишке топать отсюда прямо в класс.