Я уже почти снова уснула, как входная дверь начала отворяться.
Темный. Невысокого роста, с кряжистым, чуть перекрученным телом, напоминающим старую корягу. Шипы, когти — все как положено. Серые кожаные крылья за спиной, грубое лицо с длинным носом, отвисшей кожей и желтоватыми клыками. Черные глаза внимательно и чуть иронично меня осматривают. Жуть жуткая короче.
Я ответила не менее внимательным взглядом.
— Ну ты и страшный, мужик… Или… мне стоит называть тебя «папочкой»?
Ну да, есть у меня особенность — когда я нервничаю, то начинаю «думать» вслух. Кое-кто кое-кого может сейчас и убить за мой длинный язык. Но сухр только засмеялся громоподобным смехом.
— Похожа, ох похожа!
Я дождалась когда он перестанет ржать и спросила
— Твой дом?
— Да
— А как тебя зовут?
— Тараэр
Хм. Вот это интересно. Не думала что меня назвали в честь отца. «Тара» между прочим на многих языках значит «жизнь». Он явно ждал ответного имени и тоже удивился, когда я сказала
— Таралиэль.
Ну да. Эльф, дающий жизнь. Из-за имени, не совсем соответствующим моей сути, надо мной тоже издевались.
Мы продолжали внимательно изучать друг друга. Не знаю, что видел Тараэр, но я довольна быстро привыкала к устрашающей внешности моего родителя. Конечно, ни мужественным, ни даже симпатичным для большинства рас он не был — не знаю, как выглядели их женщины, но внешность мужчин была довольно неприятная, а бронированная чешуя и клыки выглядели угрожающе. Но в целом — сухр и сухр. Глаза живые. Сожрать не пытается. Поселил в приличном месте — значит мучать не будет. Кажется. Не знаю, к сожалению, как сухры к детям относятся — но могу предположить, что если явился на зов, потому что из второго портала в горах вылезал именно он, то должен неплохо относиться. Вот это первым делом и выясним.
— Как ты зов услышал?
— Все дети сухров при зачатии получают нашу печать.
— Чтобы защитить или чтобы найти и убить, если что?
— И то и другое — Тараэр смотрел на меня внимательно. Называть его папой я все таки не могла, ни мысленно, ни вслух.
— Знал что я… существую?
Нахмурился и отрицательно мотнул головой. Значит печать не чувствуется, пока не призовешь. Пожалуй, преждевременно пока спрашивать, есть ли у меня братья и сестры — а вдруг, не дай Тьма, окажусь единственным ребенком и меня запрут в этих копях навечно? На сегодня достаточно потрясений.
Я, как ни странно, не боялась и не ненавидела его. Да, не искала когда выросла — лезть в Ядерные горы полуэльфу и расспрашивать там об истории, произошедшей пару десятков лет назад было чревато. Маму я в детстве пыталась расспросить, но она либо молчала, либо отделывалась общими фразами, что все было ужасно и она хочет забыть о произошедшем. Вот только она не подумала, что есть у светлых эльфинь одна особенность, о которой мне стало известно, когда я повзрослела. Зачать ребенка светлая может только тогда, когда этого захочет.