Когда на кухню в сопровождении мамы явился Дудли, Гарри уже бросил на сковородку яйца. Дудли был очень похож на дядю Вернона: такое же крупное розовое лицо, отсутствие шеи, те же водянистые голубые глазки и густые светлые волосы, ровной шапкой облеплявшие большую толстую голову. Тётя Петуния называла Дудли ангелочком — Гарри звал его «шпиг надел парик».
Гарри расставил тарелки с яичницей, что оказалось непросто; на столе почти не было места. Дудли тем временем подсчитал подарки. Лицо его помрачнело.
— Тридцать шесть, — сказал он, поглядев на родителей. — На два меньше, чем в прошлом году.
— Котинька, ты забыл посчитать подарочек от тёти Марджи, видишь, вот он, под большой коробочкой от мамули с папулей.
— Ну хорошо, тридцать семь. — Дудли побагровел.
Сообразив, что грядёт истерика, Гарри стал торопливо глотать бекон, а то как бы Дудли не перевернул стол.
Тётя Петуния, очевидно, тоже почуяла опасность и затараторила:
— И мы купим тебе ещё два подарка, когда пойдём гулять, да? Как тебе такое, пончик? Ещё два подарочка. Хорошо?
Дудли задумался. Что для него явно было непросто. И наконец медленно выговорил:
— Так что у меня будет тридцать… тридцать…
— Тридцать девять, конфеточка, — подсказала тётя Петуния.
— Ага. — Дудли плюхнулся на стул и схватил ближайший свёрток. — Тогда ладно.
Дядя Вернон одобрительно хмыкнул:
— Медвежоночек знает себе цену — весь в папу. Молодчина, Дудли! — и взъерошил сыну волосы.
Зазвонил телефон. Тётя Петуния пошла ответить, а Гарри и дядя Вернон наблюдали, как Дудли распаковывает гоночный велосипед, видеокамеру, самолёт с дистанционным управлением, шестнадцать новых компьютерных игр и видеомагнитофон. Он уже срывал обёртку с золотых наручных часов, когда вернулась тётя Петуния, сердитая и озабоченная.
— Плохие новости, Вернон, — объявила она. — Миссис Фигг сломала ногу и не сможет с ним посидеть. — Тётя Петуния мотнула головой в сторону Гарри.
Дудли в ужасе разинул рот, зато сердце Гарри всколыхнулось от радости. Каждый год в день рождения родители устраивали Дудли праздник — брали его с кем-нибудь из друзей на аттракционы в парк, кормили гамбургерами или водили в кино. А Гарри на это время сдавали миссис Фигг, чокнутой бабке, которая жила через две улицы. Гарри терпеть не мог с ней оставаться. Там в доме воняло капустой, и она заставляла Гарри рассматривать фотографии кошек, которых за долгую жизнь у неё перебывало великое множество.
— И как быть? — Тётя Петуния возмущённо посмотрела на Гарри, словно всё это было его рук дело. Тот понимал, что должен бы посочувствовать миссис Фигг, да только не мог себя заставить: ведь теперь впереди ещё целый год без Снежинки, Пуфика, дяди Лапки и Хохлика!