Дядя Вернон с подозрением смерил его взглядом.
— Третьеклассникам в «Хог...» — в моей школе — разрешается посещать ближайшую деревню, — сказал Гарри.
— И что? — бросил дядя Вернон, снимая ключи от машины с крючочка у двери.
— Мне нужно, чтобы вы подписали разрешение, — поспешно закончил Гарри.
— С какой ещё стати? — скривился дядя Вернон.
— Ну-у, — протянул Гарри, тщательно подбирая слова, — мне будет нелегко притворяться перед тётей Марджи, что я учусь в этом святом Как-его-там...
— Грубусе — интернате строгого режима для неисправимых преступников! — пророкотал дядя Вернон, и Гарри с удовольствием уловил в его голоса откровенную панику.
— Совершенно верно, — сказал Гарри, спокойно глядя в огромное багровое дядино лицо. — Очень длинное название. А ведь нужно, чтоб она поверила, правда? И вдруг я случайно о чём-нибудь проговорюсь?
— Тогда я из тебя всю начинку вытрясу, понял? — загремел дядя Вернон и пошёл на Гарри с поднятыми кулаками.
Но Гарри не уступал.
— Это не поможет тёте Марджи забыть, что я ей скажу, — хмуро проговорил он.
Дядя Вернон остановился, не опуская кулаков, и лицо его стало гадкого красно-коричневого цвета.
— А если вы подпишете разрешение, — поспешно продолжил Гарри, — я поклянусь, что запомню, где якобы учусь, и буду вести себя как муг... как нормальный, в общем.
Дядя Вернон оскалил зубы, и на виске у него билась жилка, но было ясно, что он обдумывает предложение.
— Идёт, — бросил он в конце концов, — но я намерен внимательно следить за твоим поведением, пока Марджи будет здесь. Если ты до самого конца будешь ходить по струночке и придерживаться моей версии, я подпишу это идиотское разрешение.
Он развернулся, распахнул входную дверь, а потом захлопнул её за собой с такой силой, что из верхнего витража выпало стёклышко.
Гарри не стал возвращаться в кухню. Он пошёл в свою комнату. Если предстоит вести себя по-мугловому, лучше начать прямо сейчас. Медленно и печально он собрал все свои подарки и открытки и спрятал их под половицей вместе с сочинением. Затем подошёл к совиной клетке. Эррол совсем очухался; они с Хедвигой спали рядышком, сунув головы под крылья. Гарри вздохнул и потыкал пальцем обоих.
— Хедвига, — мрачно сказал он, — тебе придётся убраться отсюда на неделю. Лети с Эрролом. Рон за тобой присмотрит. Я напишу ему и всё объясню. И не смотри на меня так (большие янтарные глаза Хедвиги глядели с укором), я не виноват. Иначе меня не пустят в Хогсмед с Роном и Гермионой.
Через десять минут Эррол и Хедвига (с запиской к Рону на лапке) вылетели из окна и скрылись из виду. В глубоком унынии Гарри убрал клетку в шкаф.