— Огрид, что случилось? — в ужасе спросила Гермиона.
Гарри заметил на столе какое-то официальное письмо.
— Огрид, это что?
Рыдания стали громче. Огрид пихнул письмо Гарри, и тот прочитал вслух:
Уважаемый мистер Огрид!
В отношении нашего расследования по делу о нападении гиппогрифа на учащегося Вашего класса уведомляем Вас, что мы принимаем заверения профессора Думбльдора в том, что Вы не несёте ответственности за этот неприятный инцидент.
— Ну так что, здорово, Огрид! — воскликнул Рон, хлопнув его по плечу. Но Огрид не прекратил рыдать, а только замахал лапищей Гарри — мол, читай дальше.
Однако мы должны довести до Вашего сведения, что вышеупомянутый гиппогриф вызывает у нас огромное беспокойство. Мы приняли решение рассмотреть официальную жалобу, поданную мистером Люциусом Малфоем. Таким образом, Ваше дело будет передано на рассмотрение комитета по уничтожению опасных созданий. Слушание назначено на 20 апреля, и мы просим Вас в этот день лично доставить означенного гиппогрифа в Лондон на заседание. До 20 апреля гиппогрифа следует содержать на поводке в изолированном помещении.
С искренним почтением,
Ваши товарищи...
Далее следовали подписи членов правления школы.
— Ой, — сказал Рон. — Но, Огрид, ты ведь говорил, что Конькур — хороший гиппогриф. Я уверен, вы как-нибудь выкрутитесь...
— Ты не представляешь, какие там горгульи, в этом их комитете! — Огрид захлебнулся рыданиями, одновременно утираясь рукавом. — У них зуб на интересных зверьков!
В углу что-то зашуршало, и ребята развернулись. Гиппогриф Конькур лёжа поклёвывал нечто, обильно источавшее кровь на пол.
— Не привязывать же его в снегу! — давился слезами Огрид. — Одного! В Рождество!
Гарри, Рон и Гермиона переглянулись. Они никогда не одобряли увлечения Огрида теми, кого он называл «интересными зверьками» (а прочие — «жуткими монстрами»). Правда, лично Конькур особых опасений не вызывал. Наоборот, если вспомнить другие привязанности Огрида, Конькур был прямо-таки милашка.
— Надо как следует построить защиту, Огрид. — Гермиона села рядом и положила ладонь на его массивное предплечье. — Наверняка ты сможешь доказать, что Конькур безопасен.
— Да без разницы! — всхлипнул Огрид. — Эти комитетские канальи все у Люциуса в кармане! Боятся его! А если мы проиграем, Конькура...
Огрид чикнул пальцем по горлу, издал протяжный вопль и снова уронил голову на руки.
— А что Думбльдор? — спросил Гарри.
— Он и так уж для меня сделал больше некуда, — простонал Огрид. — Ему и без того тяжко — дементоров в замок не пущать, да ещё Сириус по округе рыщет...