Неожиданно из волшебной палочки пыхнул серебристый дым.
— Вы видели? — разволновался Гарри. — Что-то получилось!
— Замечательно, — улыбнулся Люпин. — Ну что? Готов испробовать на дементоре?
— Да, — решился Гарри, крепко сжал палочку и вышел на середину класса. Он старался думать о полёте, но всплывали и другие мысли... Вот-вот он вновь услышит крик своей матери... но об этом нельзя думать, а то и впрямь услышит, а он этого совсем не хочет... или хочет?
Люпин взялся за крышку ящика и потянул.
Из ящика неспешно поднялся дементор, лицо под капюшоном медленно повернулось к Гарри. Из-под плаща тянулась склизкая рука в струпьях. Лампы заморгали и погасли. Дементор вышел из ящика и молча двинулся на Гарри, судорожно втягивая ртом воздух. Мальчика окатила волна пронизывающего холода...
— Экспекто патронум! — завопил Гарри. — Экспекто патронум! Экспекто...
Но и комната, и сам дементор уже исчезли... Гарри падал куда-то в густом белом тумане, а в голове громче прежнего эхом метался голос матери:
— Только не Гарри! Только не Гарри! Пожалуйста... я сделаю что угодно...
— Отойди! Отойди, глупая девчонка!
— Гарри!
Он вздрогнул и очнулся. Он лежал навзничь на полу. Лампы снова горели. Нечего было спрашивать, что случилось, — и так ясно.
— Извините, — пробормотал он, садясь. Из-под очков тёк пот.
— Ты как? — спросил Люпин.
— Нормально... — Ухватившись за ближайшую парту, Гарри с трудом поднялся на ноги.
— Возьми, — профессор Люпин протянул шокогадушку. — Съешь, потом попробуем ещё. Я и не ждал, что у тебя получится сразу. Вообще-то я бы страшно удивился, если бы получилось.
— С каждым разом всё хуже, — пожаловался Гарри, откусывая шокогадушке голову. — Ёе голос был громче, и его тоже — Вольдеморта...
Люпин побледнел.
— Гарри, если ты откажешься продолжать, я пойму...
— Нет, я хочу! — Гарри яростно засунул в рот остатки шокогадушки. — Я должен! А если дементоры придут на матч с «Вранзором»? Мне больше нельзя падать с метлы! Если мы проиграем на этот раз — прощай, кубок!
— Ну хорошо... — сказал Люпин. — Может, ты выберешь другое воспоминание — в смысле счастливое... Видимо, это было недостаточно сильно...
Гарри поразмыслил и решил, что чувства, которые он испытал в прошлом году, когда «Гриффиндор» выиграл кубок школы, вполне сойдут за очень счастливые воспоминания. Он стиснул палочку и встал посреди класса.
— Готов? — спросил Люпин, взявшись за крышку ящика.
— Готов, — ответил Гарри, цепляясь за радостные мысли о победе «Гриффиндора» и отгоняя тягостные предчувствия того» что будет, когда распахнётся крышка.