— Тихо, Гарри, осторожно, — вполголоса инструктировал Огрид. — Смотри ему в глаза и старайся не моргать... Гиппогриф не доверяет, ежели слишком часто моргаешь...
Глаза у Гарри немедленно заслезились, но он не моргнул. Конькур склонил набок большую остроклювую голову и уставился на незваного гостя свирепым оранжевым глазом.
— Ооот так, — ворковал Огрид, — ооот так... теперь кланяйся...
Гарри не хотелось подставлять беззащитный затылок Конькуру, но он сделал, как ему велели, — коротко поклонился и взглянул на животное.
Гиппогриф взирал надменно. И не шевелился.
— А, — сказал Огрид обеспокоенно. — Так, отходи, давай Гарри, полегоньку...
Но тут, к величайшему удивлению Гарри, гиппогриф внезапно преклонил чешуйчатые колени в глубоком поклоне.
— Отлично, Гарри! — в экстазе вскричал Огрид. — Давай, можешь погладить! Похлопай по клюву, давай!
Возможность быстро-пребыстро удалиться была бы куда большей наградой, но Гарри медленно подошёл к гиппогрифу и протянул руку. Несколько раз провёл ладонью по клюву, и гиппогриф лениво прикрыл глаза — видимо, наслаждался.
Класс дружно зааплодировал — за исключением Малфоя, Краббе и Гойла, глядевших крайне разочарованно.
— Молодчага, Гарри! — похвалил Огрид. — Может, он тебя покатает?
Вот на это Гарри, мягко говоря, не рассчитывал. Он привык летать на метле; вряд ли гиппогриф — то же самое.
— Залазь вон туда, откуда крылья растут, — объяснил Огрид, — и гляди не выдерни перо, он этого не любит...
Гарри поставил ногу на крыло Конькура и взобрался ему на спину. Непонятно, как тут держаться, — вся шея в перьях.
— Пошёл! — крикнул Огрид, шлёпнув гиппогрифа по крупу.
По бокам внезапно распростёрлись двенадцатифутовые крылья; Гарри едва успел об хватить гиппогрифа за шею, как они взмыли. Ничего общего с ровным ходом родного «Нимбуса-2000», и на метле стократ лучше: крылья гиппогрифа ходили ходуном, били под коленки, отчего создавалось впечатление, что он вот-вот тебя сбросит; гладкие перья выскальзывали из пальцев, но Гарри не осмеливался ухватиться покрепче, и его мотало взад-вперёд — круп гиппогрифа поднимался и опускался в такт движению крыльев.
Конькур описал круг над пастбищем и направился к земле. Вот этого Гарри опасался больше всего; когда гладкая шея стала опускаться, он отклонился назад, боясь перелететь через голову гиппогрифа. Затем почувствовал, как две пары мало подходящих друг к другу ног тяжело стукнулись о землю, и рывком выпрямился, удержавшись лишь чудом.
— Отлично сработано, Гарри! — завопил Огрид. Все, кроме Малфоя, Краббе и Гойла, одобрительно закричали. — Ну лады, кто ещё хочет прокатиться?