— Ах да, сэр, мне ещё нужно очистить фигисмаслом, — прибавил Малфой. В его голосе почти неприкрыто играл издевательский смех.
— Поттер, почистите фигисмаслом для Малфоя, — велел Злей с глубочайшим отвращением, которое у него всегда имелось про запас специально для Гарри.
Гарри взял у Малфоя фигисмаслом, а Рон между тем пытался возместить ущерб, нанесённый корешкам, которые ему теперь предстояло использовать. Гарри побыстрее снял шкурку с фигисмаслома и, не глядя, запулил его по столу. Малфой скалился во весь рот.
— Давно видел своего дружка Огрида? — негромко спросил он.
— Тебя не касается, — огрызнулся Рон, не поднимая головы.
— Боюсь, он не долго продержится в учителях, — протянул Малфой, изображая глубокую печаль. — Папа вовсе не в восторге от моей раны...
— Поговори ещё, Малфой, и узнаешь, что такое рана, — грозно пообещал Рон.
— Он подал жалобу в правление школы. И в министерство магии тоже. Папа, знаете ли, очень влиятельный. А у меня такая серьёзная травма, — он испустил тяжкий, горестный вздох, — кто знает, заработает ли вообще рука?
— Так вот зачем тебе этот театр, — сказал Гарри, случайно обезглавив мёртвую гусеницу — руки у него дрожали от ярости. — Чтобы Огрида уволили.
— Хм, — Малфой понизил голос практически до шёпота, — отчасти, Поттер. Но есть и другие плюсы. Уизли, нарежь мне гусеницу, будь любезен.
Через несколько столов от них Невилл тяжко страдал. На уроках зельеделия у него вечно всё шло кувырком; предмет и так ему не давался, а великий страх перед профессором Злеем только усугублял ситуацию. Вот и теперь зелье, которое должно было получиться ядовито-зелёным, отчего-то сделалось...
— Оранжевое, Лонгботтом, — объявил Злей, зачерпнул зелья и выплеснул обратно в котёл, чтобы все посмотрели. — Оранжевое. Скажите мне, юноша, хоть что-нибудь проникает под этот ваш непробиваемый череп? Вы что, не слышали, как я чётко и ясно сказал: нужна всего одна крысиная селезёнка? Я же внятно предупредил, что достаточно самой малости пиявкового сока? Что мне сделать, чтобы до вас дошло, Лонгботтом?
Невилл весь порозовел и трясся с головы до ног. Казалось, он вот-вот расплачется.
— Пожалуйста, сэр, — взмолилась Гермиона, — пожалуйста, позвольте, я помогу Невиллу всё исправить...
— Не помню, чтобы просил вас умничать, мисс Грейнджер, — ледяным тоном отрезал Злей, и Гермиона порозовела, как Невилл. — Лонгботтом, в конце урока мы дадим несколько капель этого зелья вашей жабе и посмотрим, что получится. Может быть, это вдохновит вас как следует потрудиться.
Злей отошёл, а Невилл от страха чуть не задохнулся.