Дверь с лязгом закрылась, и я остался один. Можно было располагаться на отдых, но вот тут была одна небольшая проблема, в камере было холодно. Первые полчаса я вертелся на своей койке и все никак не мог согреться. Нужно было что-то предпринимать и на ум не приходило ничего лучше, чем преобразовать свое тело в какого-нибудь лохматого зверя, это мог быть лакурье или волк в исполнении Фелидас. Правда, была одна маленькая проблема, магические силы просто попрощались со мной в том мире. Если быть откровенным с самим собой, то я нисколько не жалел, что так получилось, ведь благодаря моим утраченным способностям, я смог спасти жизни четверым людям того мира, Одна из которых была мне не безразлична, а остальные, были небезразличны для самого того мира, ведь я помнил, что они, близкие родственники местных богов.
Все мои воспоминания нисколько не помогли мне согреться, а перекинуться в зверя у меня не получалось, хотя я и разделся до гола, чтобы не порвать ту одежду, которая была на мне. Я улегся на койку и накрылся одеялом с головой. Мое тело сотрясала постоянная дрожь, и от этого я стал проваливаться в беспамятство, хотя колотить меня стало еще сильнее. Тело буквально подбрасывало на кровати, но мой мозг передал управление какой-то другой системе и отключился.
Пришел я в себя от того, что мне было комфортно, лежать было удобно и тепло. Неужели меня отпустили из тюрьмы и отвезли домой. Хотя нет, запахи здесь уж больно противные, еще хуже, чем в тюрьме, дома у меня таких, быть не может. Глаза открылись, а кожа, по всему телу, передернулась, расправляя шерсть. Хвост был, но сворачиваться в спирали и кольца не хотел, значит, я в образе волка Фелидас. Спрыгнув с койки, я пробежал по камере, автоматически фильтруя запахи и подстраивая свое обоняние под уровень общественного туалета. По внутренним часам моего зверя было около семи часов утра. Чего это зверь так проспал утреннюю охоту? Так ведь вчера мы немного устали, а вот как так получилось, что я смог применить свои ментальные способности и вытащить из моих закромов ментальный слепок какого-нибудь мохнатого животного, да еще бессознательно, это оставалось для меня тайной. Наоборот, раньше, как только я терял концентрацию, так сразу наружу прорывалась моя человеческая сущность.
Побегав по камере, чтобы разогнать свою кровь, я извлек ментальный слепок волка Фелидас, и отправил его обратно в свое хранилище. Миг, и я, босиком пробежался по холодному и грязному полу камеры. Повернув к своей одежде, я стал лихорадочно натягивать ее на себя, условия здесь были более чем спартанские. Моя грудь еще бурно вздымалась от предыдущей проверки, а со стороны двери камеры послышались звуки открываемого замка.