В самое тяжелое время, когда депрессию круглосуточно сопровождал
синдром панической атаки, я боялся всего.
11
В книге «Обман в науке» Бен Голдакр писал: «Эффекту плацебо подвержены все, в том
числе и вы. Ваше тело обманывает ваш разум. Вам нельзя доверять» (пер. И.А. Шестовой).
Это абсолютно верно, и эффект плацебо может работать в двух направлениях.
В самое тяжелое время, когда депрессию круглосуточно сопровождал синдром
панической атаки, я боялся всего. Я буквально пугался собственной тени. Когда я долго
смотрел на какой-нибудь предмет, например на ботинки, диванную подушку или облако, я
начинал видеть внутри его странную враждебность, которую в Средние века сочли бы самим
Дьяволом.
Но больше всего меня пугало все то, что меняло мое восприятие действительности:
наркотики, алкоголь, недостаток сна, неожиданные новости и даже массаж.
Когда тревожность слегка отступала, я, наоборот, увлекался алкоголем. Окутывающее
тепло, которое наступало после выпивки, так расслабляло, что о похмелье, которое
непременно следовало, я забывал. После важных деловых встреч я шел в бар и сидел там
весь день, рискуя опоздать на последний поезд домой. Однако в 1999 году мне еще слишком
далеко было до достижения этого относительно нормального уровня дисфункции.
Странная ирония заключается в том, что, когда мне больше всего нужен был мой
разум, я отказывался с ним контактировать. Не потому, что я не хотел снова почувствовать
себя хорошо, а по той причине, что перестал верить, что хорошее самочувствие возможно.
Оно было куда менее реально, чем пугающее плохое. Думаю, моя беда была и в том, что я
был подвержен обратному эффекту плацебо. Как только я принимал диазепам, то сразу же
начинал паниковать, и паника усиливалась, если ощущалось хоть какое-то действие
лекарства, даже если оно было положительным.
Больше всего меня пугало все то, что меняло мое восприятие
действительности: наркотики, алкоголь, недостаток сна, неожиданные новости и
даже массаж.
Много месяцев спустя тот же самый эффект проявился и у зверобоя, и даже у
ибупрофена, поэтому проблема была не только в диазепаме. Кроме того, диазепам – не самое
сильное лекарство. Однако многие другие люди тоже отметили усиление тревожности и
отрешенности от мира после приема этого препарата, поэтому мне все же кажется, что
проблема (для меня) частично заключалась в этом лекарстве.
Под дождем без зонта
Лекарства – это невероятно привлекательный концепт, причем не просто для
страдающих депрессией или владельцев фармацевтических компаний, а для общества в
целом. Он подчеркивает идею того, что годами вбивалось нам в головы сотней тысяч