— Ладно, ладно.
Руки-то он убрал, но теперь на сверхчувствительных, немного выступающих над водой, участках моего тела оказались его губы. Я его утоплю. Нет… пока не буду.
Заниматься тем, чем мы занимались, не имея точки опоры, совсем не просто. Но дельфинам, акулам и китам это удается. А чем мы хуже? Правда, пару раз Аркадий чуть не захлебнулся, задерживаясь под водой дольше, чем позволял запас воздуха в легких, да и у меня не всегда получалось сохранять бдительность и думать о вдохах и выдохах, но в целом мы были не хуже дельфинов. Наверное.
При мысли о том, что еще нужно плыть обратно на яхту, которая так далеко, что кажется игрушечным корабликом, я испустила долгий стон.
— Призываешь морских чудищ? — сострил Аркадий.
— У меня нет сил плыть обратно. Так что я останусь здесь.
Я распласталась на поверхности воды, мне было довольно уютно, почти как на мягком диване. Краем глаза я заметила хаотичное движение по левому борту. Слегка повернув голову, я смогла наблюдать, как Аркадий выполняет интенсивные махи над головой.
— Изображаешь утопающего? Думаешь, нас заметят и придут на помощь?
— Даже не сомневайся. Обязательно придут. Они же должны беспокоиться о своих пассажирах, голышом уплывших за горизонт.
— Они слишком далеко, чтобы нас увидеть.
— У них есть бинокль.
— Что?! Ты хочешь сказать, что они все это время за нами наблюдали?
— Э-э… возможно.
— Тебя это не смущает?
— А тебя смущает?
— Ну… да.
— Мне до ужаса нравится, как ты смущаешься.
— Сейчас я злюсь!
— Тоже неплохо.
Аркадий чмокнул меня в нос и продолжил свои упражнения.
Наши наблюдательные мореплаватели все же заметили и подобрали нас. Первым на борт взобрался Аркадий, нагой, бесстыдный и прекрасный, как Аполлон. Матрос, опустивший трап в воду, остался невозмутим. Я подумала: «Какого черта?» и тоже собралась подняться по трапу. Уверена, ни одна мышца моего лица не дрогнула бы. Я тоже умею быть дерзкой, если надо. Но Аркадий чего-то вдруг засуетился, прогнал матроса и поднял с пола мою простыню.
Я уже настроилась быть беззастенчивой, поэтому простыню проигнорировала и проследовала в каюту в чем мать родила. Все же хорошо, что матрос к тому моменту успел ретироваться.
От места дислокации нашей яхты до города было, по моим предположениям, около пятнадцати морских миль. Время приближалось к вечеру.
— Пора домой, — сказала я Аркадию, развалившемуся в шезлонге на палубе.
К этому моменту мы успели перекусить, отдохнуть, выпить кофе и немного позагорать. Бесцельно жариться на солнце я не люблю, да и беспокойные мысли не давали расслабиться и получать удовольствие. Надо возвращаться.