Этот случай не самый страшный в моей жизни. Намного позже, когда я уже начинала свою службу в полиции, нас с напарником отправили разбираться с шайкой хулиганов. Не успели мы выйти из машины, как напарника убили сразу же. Сначала прострелили грудь, а потом свернули шею. Он даже оружие не успел достать. Я успела застрелить двоих, но получила чем-то тяжелым по спине. Увидев, что я — девушка, подонки этому очень обрадовались. Они решили поиздеваться надо мной. Мне на руки надели наручники, чтобы я не мешала им резвиться. Меня пустили по кругу. Я не знаю, сколько это продолжалось, но скоро я стала терять сознание. Кто-то из них мне в упор прострелил плечо, а в отверстие раны засунул металлическую проволоку. На этой проволоке меня подвесили и оставили умирать. Так бы оно и произошло. Но утром меня нашел какой-то собачник, который вывел своего пса на прогулку. Этот пес меня и спас. Очнулась я уже в военном госпитале, пролежав неделю в коме. Врачи молодцы, заштопали меня как надо.
* * *
— У тебя все основания ненавидеть нас, мужчин. — добавил Анжело. — Что стало с теми мерзавцами?
— Я не знаю, но их так и не нашли.
— Ты сможешь узнать их?
— Эти физиономии мне ночью снятся!
— Я тебя понял! — сказал он. — Но сейчас ты со мной, а значит в полной безопасности. Никто тебя и пальцем не тронет.
— За эти годы я и сама научилась защищаться. И как ты меня смог обхитрить? — немного помолчав, — Понимаешь, я не хочу повторения той истории. Я боюсь, — тихо произнесла она.
— Не бойся, моя малышка, я не дам тебя в обиду, — сказал он и сильно обнял Анну.
Весь оставшийся день они провели вместе, так никуда и не выходя. Вечером Анна попросила Анжело отвести ее домой. Мужчина супротивился, но веская причина, которая звала Анну к ее очагу, заставила его одеться и отвезти возлюбленную.
— Что у тебя за причина, почему ты так рвешься? — выпалил он.
— Меня семья ждет.
— Какая еще семья?
— Мама и дочка.
— Что? У тебя есть ребенок? — Анжело сильно удивился этому заявлению и даже не поверил. Но следующие веские доводы его убедили.
— А что? Я разве не могу быть матерью? — возразила она.
— В принципе можешь, но это как-то странно.
— Шрам, который ты не узнал, у меня остался от Кесарева сечения. От перенесенных ран я не смогла бы сама родить, поэтому мне сделали операцию, как ты и сказал.
Удивленный таким заявлением, Анжело не говоря ни слова отвез Анну. По дороге он много расспрашивал ее о дочке и матери. Ему было интересно все, что касалось этой необычной женщины. За последние сутки он прожил большую часть своей жизни. Он узнал о другой стороне жизни — отличной от него праздной и веселой. Он искренне уважал эту женщину за ее мужество и внутреннюю силу, за несломленность и нелегкую жизнь, которую ей уготовила судьба.