». Выделено слово «прочти», но мы решили, что главное слово — «послание». Получается — «чередование посланий».
— Тогда в третьей шараде — это слово «отец»! — не задумываясь, воскликнула мадам Бенуа. Смотрите, чтобы мы не сомневались, граф два раза повторяет это слово: «Отче» и «Отец». Читаем: «Чередование посланий от отца».
— Браво, Клер! — девушки захлопали в ладоши.
— Теперь мне будет чем похвастаться Алексу! — Подытожила довольная Кэтти, не заметив, как мадам Бенуа и Мадлен с улыбкой переглянулись.
Проводив Кэтти, Мадлен пошла посмотреть на высокую грядку средиземноморских трав, которую сама высадила и, оставшись довольной, занялась подготовкой фотографий к печати в журналах. Открыв, фотошоп, она погрузилась в привычный для нее мир, и работа пошла своим чередом.
Неожиданно зазвонил колокольчик возле калитки. Открыв ее, Мадлен отпрянула и хотела тот час же закрыть дверь — перед ней стоял Жорж с коробкой конфет и розами. Однако ей не удалось захлопнуть калитку, так как молодой человек, мгновенно среагировав, придержал ее.
— Я приехал принести свои извинения. — Сказал он быстро, боясь, что Мадлен не дослушает и уйдет. — Моя семья так же приносит свои извинения за Ваши страдания. За то, что косвенно оказалась втянута в эти… драматические события и принесла Вам, Мадлен столько неприятностей. Простите. Этот презент Вам от моей матери. Возьмите, пожалуйста. Она приглашает Вас к себе, то есть к нам. Важно то, что она хочет Вас ознакомить с копией завещания. — Во время последней фразы он всунул в руки растерявшейся девушки цветы и конфеты, одной ногой переступив порог.
— Может быть, все же мне можно войти? Тогда я смогу объяснить Вам обстоятельства дела. — Опустив голову с видом побитой собаки, он тихо стоял, по-прежнему не убирая ногу. Этот прием подействовал, как и волшебное слово «завещание».
Наступила пауза. Потом Мадлен молча, демонстративно уставившись на его ногу, стоящую на ее территории, жестом пригласила войти. «Мне ничего не остается другого» — говорил ее красноречивый вид.
Повелительным жестом, указав ему ожидать на террасе, она принесла кофе и печенье. Жорж повиновался. Он вообще был готов делать все, что бы ни приказала эта прекрасная богиня, воплотившаяся в образе смертной девушки. Все остальные подруги, бывшие в его жизни, даже включая его невесту, выглядели как прошлогодняя листва в парке, на фоне сочной зелени газона — красоты Мадлен. Суть была даже не во внешности, а в чем-то настолько глубоком, всеобъемлющем, во что ему легче было не вникать. Это было наполнение жизнью, чувство, не поддающееся описаниям. Каждой своей клеточкой он ощущал прикосновение этой мощной силы Природы, заставляющей таять льды и толщи снегов для единственного первоцвета — хрупкого нежного цветка.