- Уходим! - безапелляционно скомандовал Мейзамир.
Балетный даже и не думал слушаться. Неотрывно следил, как корчится в судорогах чудовище, и осторожно огибал его на пути к номеру.
- Мы не проверили жертву, не знаем - сдохнет ли Оно окончательно, - возразил горячо, продолжая идти «по стенке».
- Сдохнет, уж поверь, - процедил Мейзамир. - Да и если бы не сдохло, это лишь охранник. Хозяина его уже и след простыл. Но когда тварь будет подыхать, выпустит наружу ядовитый газ. И все, в кого попадет струя, тоже погибнут, в течение получаса. Я не уверен на счет охотников. Индиго вашей силы не столь подвержены ядам параллельцев. Но стоит ли рисковать понапрасну? - он обернулся ко мне, в поисках поддержки.
- А жертва? - громче возмутился Макс, но все же остановился на полпути к цели.
- Через полчаса тут все развеется, и ты сможешь вернуться, проверить жертву. Еслена, тем временем, подлечит пострадавших. Идет? Ну давай уже, решайся, наконец! - почти прорычал балетному Мейзамир.
С минуту Макс стоял неподвижно - сомнения отражались на его лице как в распахнутой книге. Стиснулись до зубовного скрежета челюсти, губы вытянулись в жесткую полоску, под глазами прочертились темные круги. Сжались кулаки - до белизны, до хруста в суставах.
Но все решило само чудовище. Оно затряслось, как в ознобе и стало растекаться, рассыпаясь на бесформенные куски фиолетовой плоти. Каждый не больше ладони размером. Запах гниющего мяса заставил желудок болезненно сжаться, тошнота подкатилась к горлу горьким комком. Плоть чудовища желеобразными сгустками катилась по паласу, выплескивая наружу струйки розоватого пара.
Макс дернулся и пулей метнулся к нам. Мы выскочили наружу, и Мейзамир закрыл служебную дверь до щелчка магнитной щеколды.
Легко, словно пуховые перины, вынес Магнолию и Зандру на крышу.
А уже спустя какую-то минуту или две, машина беззвучно уносила нас с места позора и поражения.
Еще никогда наша группа охотников так не проигрывала параллельскому чудовищу. Ни разу за тысячи охотничьих вылазок мы не пользовались помощью одного монстра, чтобы одолеть в схватке другого. Еще никогда мы не были так близки к смерти. От ее мерзкого дыхания в затылок у меня по-прежнему леденело в животе, и тряслись поджилки.
Недолгое время в салоне царила тишина. Магнолия прилегла на несколько сидений, съежилась в позе зародыша, прижала лоскут мяса к плечу, и прикрыла глаза. Так она справлялась с болью. Зандра, напротив, предельно выпрямился, делая вид, что его зияющие раны и на поверхностные царапины-то не тянут. Макс пыхтел и сопел, но не выплескивал эмоции вслух.