Я зашел в гостиную. Она стояла перед большим окном, выходящим на задний двор, вся в лучах утреннего солнца.
- Ну, как я вам? - томно спросила Пэтти.
На ней был голубой с металлическим отливом пеньюар. Она стояла в позе модели: ступни под прямым углом, колени чуть расслаблены, плечи назад, грудь вперед. Яркость солнечного света и достаточно тонкий материал пеньюара наглядно демонстрировали, что больше на ней ничего не было.
- О, Господи, - вздохнул я.
- Нравится? - игриво спросила Пэтти.
- Розочки в зубах не хватает, - попытался отшутиться я.
- Разве вам не нравится мой халатик? - нахмурилась она и слегка выпятила нижнюю губку. Потом повернулась в пол-оборота, слегка расставила ноги и положила руки на бедра. Солнечный свет четко обрисовывал все ее контуры.
- Да. Халат красивый, - выдавил я.
Меня вдруг бросило в жар. Я нервно прокашлялся.
- Не хотите подойти ближе, чтобы получше рассмотреть?
- Мне и отсюда неплохо видно.
- А разве вам не хочется увидеть побольше?
Я отрицательно покачал головой.
Она загадочно улыбнулась и позволила халату распахнуться. Он повис, обрамляя ее обнаженное тело. Голубой цвет прекрасно гармонировал с цветом ее кожи.
- Так ты уверен, что не хочешь рассмотреть поближе? - продолжала она.
- О, Господи-Иисусе, - воскликнул я. - И откуда вы только берете эти диалоги.
- Чего? - растерянно спросила она. Лицо вытянулось.
- Все это напоминает сцену из порноромана "Игра в свидания", если бы его можно было экранизировать.
Она покраснела. Распахнутый халат теперь вызывал скорее жалость, чем возбуждение.
- Значит, ты меня не хочешь, - отчетливо прошептала Пэтти.
- Конечно же хочу. Я хочу всех хорошеньких женщин, которые только попадаются на глаза. А если вижу лобок, то вообще теряю над собой контроль. Но не надо так делать. Это неправильно, детка.
Ее лицо все еще было красным. Говорила она по-прежнему шепотом, только теперь он стал более сиплым и менее театральным.
- Но почему? - спросила она. - Почему неправильно?
- Ну, во-первых, все это слишком наиграно.
- Наиграно?
- Да. Вроде как читаешь книжку "Все о женщине" и делаешь выписки.
В ее глазах появились слезы. Руки беспомощно повисли.
- Есть и другие причины. Пол, например. И другая женщина.
- Пол? А Пол-то тут при чем? - Она уже не шептала. Голос стал грубым. - Я что, должна спрашивать у него разрешения, чтобы с кем-то переспать?
- Дело не в разрешении. Когда Пол узнает, ему это не понравится.
- Что ты знаешь о моем сыне? - бросила Пэтти. - Думаешь, ему не наплевать? Или считаешь, что он будет думать обо мне хуже, чем сейчас?