— Чему ты у нее научишься?! Театрально чахнуть? Двадцати семи синонимам слова «слезы»?
Охранник сделал шаг в нашу сторону, и она тут же отпустила мою руку, встала, чмокнула в щеку и обняла. Мы были одного роста, но я чувствовала, какая она сильная — точно тросы, на которых держатся мосты.
— Все, что могу тебе сказать, — пакуй чемоданы.
Клэр вперила взгляд в дорогу. Из переполненных глаз выкатилась слезинка. «Двадцать семь синонимов слова „слезы“». Нет, это не моя мысль! Я воспротивилась промывке мозгов. Просто такая уж Клэр. Когда мы выезжали на шоссе, я положила руку ей на плечо. Она улыбнулась и похлопала по ней маленькой холодной ладонью.
— По-моему, знакомство прошло удачно. Как думаешь?
— Да. Ты ей очень понравилась.
Я на секунду отвернулась в окно, чтобы не лгать в лицо.
— Что она тебе наговорила?
Клэр покачала головой, вздохнула. Включила дворники, хотя дождя не было, только туман, и выключила, когда они заскрипели на сухом стекле.
— Что я не ошиблась насчет Рона, у него роман. Я и сама знала, она просто подтвердила.
— Откуда ей знать?! Ради бога, Клэр, она видит тебя первый раз в жизни!
— Все признаки налицо. — Она вытерла рукой нос и улыбнулась. — Я просто закрывала глаза. Не думай об этом, мы разберемся.
Я сидела за столом под идиотской пирамидой и, глядя в ручное зеркальце, рисовала автопортрет. Рисовала вслепую и не отрывая ручку от бумаги, одной линией. Квадратная челюсть, пухлые неулыбчивые губы, круглые укоризненные глаза, широкий датский нос, грива белых волос. Тренировалась, пока не стало получаться даже с закрытыми глазами, пока не запомнила выражение своего лица пальцами, рукой, пока не стала видеть себя на любой стене. Я не ты, мама! Я не ты!
Клэр сказала Рону, что пойдет на пробы, а сама попросила позвонить, что заболела. Она отмокала в ванне с лавандовым маслом и большим кристаллом аметиста, успокаивая растрепанные нервы. Рон обещал вернуться в пятницу, но что-то там у него случилось. Его визиты домой были опорами для ее рук, которые помогали перебираться с одной клетки календаря на другую. Когда он вдруг не приезжал, она ступала вперед, хваталась за пустоту и падала.
Я наткнулась на письмо матери, которая советовала добавлять в пищу приворотное зелье. В рецепте мне все показалось ядовитым. Я нарисовала на письме змей, проткнутых копьем, положила в новый конверт и отправила обратно.
Клэр поставила в гостиной своего любимого Леонарда Коэна. «Сюзанна» увлекала ее за собой к реке.
Я рисовала свое лицо.