В коридоре застонала девушка. Моя соседка повернулась и что-то пробормотала в одеяло. Кошмары. Местечко как раз для меня! Наконец-то я чувствую себя дома, наконец-то там, где надо. Даже с матерью я всегда боялась, ждала, что вот-вот что-нибудь случится, что она не вернется домой, произойдет катастрофа. Зря Рон доверил мне Клэр. Ей нужен был маленький ребенок, ради которого хочется жить. Она должна была бы понять, что я приношу несчастье и на меня нельзя рассчитывать. Я больше похожа на мать, чем думала. И даже эта мысль теперь не пугала…
На следующий день в кабинете рисования я познакомилась с Полом Траутом. У него были гладкие волосы и плохая кожа, а руки двигались сами по себе. Как и мне, ему постоянно требовалось что-то рисовать. По пути к раковине я заглянула ему через плечо. Рисунки черной ручкой и фломастером напоминали иллюстрации в комиксах: женщины с большой грудью, в черной коже и на каблуках, потрясающие оружием размером с брандспойт; мужчины с ножами и выпуклой промежностью; причудливые мандалы в стиле граффити, со знаками инь-ян, драконами и старыми авто с хвостовыми плавниками.
Он не спускал с меня глаз. Я чувствовала его напряженный, немигающий взгляд, однако не беспокоилась. Он не был похож на взгляды других парней, дерзкие, сальные и агрессивные. То был взгляд художника, внимательный к деталям, впитывающий правду без предвзятости. Когда я в ответ посмотрела на него, он удивился, но глаз не отвел.
Прошел к мусорной корзине и посмотрел мою работу. Я дала полюбоваться. Клэр на постели в розовато-лиловом свитере, в дверях темная фигура Рона. Все окрашено красным светом мигалок «Скорой помощи». Сплошные диагонали. Рисовать было сложно, кисти синтетические, плакатная краска быстро высыхала и трескалась. Я смешивала ее на тыльной стороне формы для пирога.
— Классно!
Мог бы и не говорить. Я рисовала всю свою жизнь, когда еще не умела говорить, и позже, когда умела, но предпочитала молчать.
— Здесь никто не умеет прилично рисовать. Достали эти джунгли!
Он имел в виду коридоры, которые были сплошь раскрашены под джунгли со слонами, пальмами, бесконечной листвой и африканскими деревушками с конусообразными соломенными хижинами. Стиль наивного искусства Анри Руссо, без опасности и тайны. Рисовали не дети, им не разрешали. Наняли какого-то иллюстратора или дизайнера обоев. Наверно, думали, что наши рисунки будут слишком страшными и пугающими. Не понимали, что большинство детей сделали бы то же самое: изобразили бы мирное царство, где никогда не случается ничего дурного, — парящих орлов, игривых львов и африканских бесполых нимф с кувшинами и цветами.