Сьюзан посмотрела мне в глаза, как будто получала очки за каждую секунду такого взгляда. Представляю, как в колледже она репетировала перед зеркалом.
Я ждала продолжения выдуманной ими истории.
— Знаю, через какой кошмар ты прошла. — Она взглянула на папку. — Шесть приемных семей, Макларен, самоубийство приемной матери… Клэр Ричардс? Мама сказала, вы были близки. Наверное, ужасный удар!
Во мне поднялась волна ярости. Смерть Клэр касается только меня! У нее нет права напоминать и связывать это с матерью! А может, тактика: сразу показать карты, чтобы я не замыкалась, не прятала чувства, чтобы не вытаскивать из меня клещами каждое слово. Агрессивное начало партии. Она прекрасно понимала, что делает, сразу давила на больное место.
— А вы не спросили свою подзащитную о ее роли?
— Не можешь же ты винить мать в смерти женщины, которую она видела лишь однажды! — заявила Сьюзан таким тоном, словно абсурдность этого утверждения не вызывала сомнений. — Она не колдунья!
Откинулась на диване и затянулась сигаретой, наблюдая сквозь дым за моей реакцией.
Мне стало страшно. Вдвоем они и правда могут что-нибудь провернуть. Букет из олеандра и белладонны легко превратится в лавровый венок.
— Да, я ее виню.
— Почему? — Она держала сигарету в левой руке, а правой писала в блокноте.
— Мать сделала все, чтобы убрать Клэр из моей жизни. У Клэр была неустойчивая психика, и мать знала, куда нажать.
Сьюзан затянулась, прищурилась сквозь дым.
— Зачем ей это?
Я отлепилась от стены и подошла к вешалке для шляп. Не хотела больше ее видеть. Точнее, не хотела, чтобы она смотрела на меня и оценивала. Надела старую соломенную шляпу с сетчатой вуалью, наблюдая за адвокатшей в зеркало.
— Потому что Клэр меня любила.
Опустила вуаль на глаза.
— Ты думала, что она ревнует, — произнесла Сьюзан материнским тоном, плюясь дымом, как осьминог чернилами.
Я поправила вуаль и поля.
— Она очень ревновала. Клэр хорошо ко мне относилась, и я ее тоже любила. Мать не могла это вынести. Не то чтобы она сама уделяла мне внимание, но когда это делал кто-то другой…
Сьюзан подалась вперед, уперла локти в колени, подняла глаза к шероховатому акустическому потолку. Слышно было, как щелкает ее мозг, производя механические поправки, переворачивая так и этак мои слова, ища, за что уцепиться.
— Какая мать на ее месте не приревновала бы, когда дочь привязывается к приемным родителям? Если уж начистоту…
Она стряхнула пепел с огненного кончика сигареты в пепельницу-погремушку, набитую бобами.
Я посмотрела на нее сквозь вуаль, радуясь, что ей не видно страха в моих глазах.