- Ладно, мы ждем, - ответил Йорвин.
Кабак «У Мунгуса» был забит народом. Свободных мест не было.
- Мест нет, - констатировала Зуали.
Йорвин огляделся. У стены, возле хозяйской стойки за столом расположился один единственный человек. Усатый пьяньчуга спал хмельным сном прямо сидя, в обнимку с пустой кружкой из под пенного, с блаженной улыбкой. Одной рукой Йорвин спихнул его под стол. Тот даже не проснулся.
- Теперь есть, - сказал Йорвин, жестом приглашая друзей занять два свободных места за столом, который теперь целиком принадлежал им. Зуали и Эйнари разместились за столом, а Йорвин и Юрки с краю стойки. Морферимы заказали у корчмаря мяса, а Йорвин скромно довольствовался жареными подсолнечными семечками. Как только им принесли тушеных цыплят, морферимы принялись шумно уплетать тушеную птицу вместе с костями. Пока морферимы ели, Йорвин грыз семечки, не сводя глаз с Кейна и его собеседника.
- Какие люди в мерзкой рыгаловке! - воскликнул Кейн, подойдя к столу, за которым сидел его знакомый, - Дилио, сто лет не виделись!
- Ага. И еще бы сто лет тебя не видеть, старый пес, - недружелюбным тоном ответил Дилио. Это был худощавый мужичишка лет сорока - пятидесяти с жидкими сальными волосами, прилизанными к вытянутой огурцом голове. Лицо его было отменно неприятным. Глаза в кучу, а зубы как у грызуна, отчего он мерзко шепелявил и брызгал во время речи слюной. Напротив Дилио сидел его собеседник, который переводил взгляд с Кейна на него и обратно, не понимая, кто такой подошел к их столу, и чего ему нужно. Кейн махнул перед его лицом рукой, недвусмысленно давая понять, чего хочет. Мужик понял правильно - молча встал и взял со стола свою тарелку. Лишь в этот момент он понял, что сесть с этой тарелкой ему некуда. Напоследок мужик решил прихватизировать хотя бы стул, но Кейн вовремя схватился за спинку, и мужик тут же разочарованно поспешил удалиться.
- Я тоже очень рад тебя видеть, дружище, - Кейн сел напротив старого знакомого.
- Зачем приволок сюда свой обвисший зад?
- Ну, зачем же так недружелюбно? Неужели, и правда не рад? - с притворной горечью спросил Кейн.
- Представь себе. Всякий раз, когда я имею дело с тобой, меня либо бьют, либо в меня стреляют. Помнишь, что было тогда, в рыбный день?
- Ой, да ладно тебе. Это было давно и неправда.
- А я помню. И мне себя жалко. Я не хочу, чтобы в меня стреляли. Так что давай, освобождай место и танцуй отседа.
- Ты, небось, запамятовал, что до сих пор у меня в должниках пребываешь, крапивное ты семя! - зарычал Кейн, вытирая рукавом глаз от метко брызнувшей слюны. Дилио потупился.