, что висела на шее у Маргариты.
– Сомнительно, – возразил владыка Нонн. – Посмотри, владыко, здесь выцарапано имя… разве ее так зовут? Да это и не женское имя. Так что вряд ли она крещена. – Вслед за тем он обратился к Пелагии: – А теперь, дочь моя, исповедуй все свои грехи. И знай: исповедь твою принимает Сам Бог. Я же лишь свидетель. Поэтому не скрывай ничего – твое покаяние должно быть искренним. Без него тебе не войти в Царство Небесное.
* * *
Я не присутствовал при крещении Пелагии и не участвовал в нем. Владыка Нонн и мать Романа справятся и без меня. Вдобавок я был уверен: все их старания обратить Пелагию на путь истинный совершенно бесполезны… если даже не хуже. Ведь эта вчерашняя блудница и о Христе-то толком не слыхала! И молитв она не знает, и креститься правильно не умеет. Стоило ли после этого так спешить с ее крещением? Куда разумнее было бы отдать ее на год-другой под начало к опытной и строгой монахине. А для пущей надежности посадить под замок на хлеб и воду. И пусть она день и ночь оплакивает свои грехи и кается в них. А заодно учится вести себя, как подобает православной христианке. Выдержит искус – сподобится святого крещения. Ан нет! Вместо этого мы распахиваем двери Церкви для закосневших в грехах… у меня язык не повернется назвать их людьми! Это равносильно тому, чтобы пустить в бережно и любовно возделанный сад козлищ и свиней!
В таких раздумьях я не заметил, как из храма вернулись владыка Нонн с матерью Романой. Между ними шла Пелагия, облаченная в белые крестильные одежды. Лицо ее светилось радостью. Что ж, немудрено – она добилась своего! Лицемерка!
– Сегодня – радостный день, – сказал владыка Нонн. – Ведь нынче сестра наша Пелагия родилась в новую жизнь. Порадуемся же с нею!
Помолившись, мы вместе сели за трапезу. Но едва лишь приступили к еде, как Пелагия вдруг побледнела как мел, а глаза ее испуганно расширились, словно она увидела рядом с собой что-то страшное. Что случилось?
– Не бойся, дочь моя! – спокойно произнес епископ. – Сотвори крестное знамение – и он убежит от тебя.
Пелагия медленно подняла руку, перекрестилась. А потом испуганно прошептала:
– Это был он… Он сказал: ты предала меня, Маргарита. Иуда тоже предал своего Учителя. Вот и ты туда же – предательница!
– Но Иуда предал Спасителя, – ответил владыка Нонн. – Ты же, наоборот, к Нему пришла. Оттого-то твой прежний господин так и ярится и пытается обмануть и запугать тебя. Не верь ему: он извечный лжец и человекоубийца[55]. И не бойся его. А если он снова явится – прогони его крестным знамением. Когда-то Спаситель наш крестом низложил его силу. С тех пор лукавый боится креста.