К слову сказать, лечащий амулет им все-таки пригодился. Обоим. Причем не столько по первоначальному назначению – устранению последствий от потери невинности (хотя и для этого – тоже), сколько на залечивание укусов, царапин и прочего. Не то чтобы Ворон был против многочисленных меток, поставленных увлекшейся супругой в порыве страсти, но пока лучше держать интимные подробности при себе. Разве что царапины на спине можно не трогать – под рубашкой не видно. Про Любу и говорить нечего – синяки женщину не украшают.
Жреца Ворон уговорил не выдавать их никому, даже монарху, а тот и не сопротивлялся, прекрасно понимая, что сам в первую очередь нарушил установленные правила. Да и увесистый мешочек с золотом оказался очень убедительным аргументом. Гнева богов Корд не боялся, ибо лучше многих знал, что им плевать на такие мелочи, главное, чтобы общую гармонию не нарушили, а остальное – дело десятое.
– Милая, – провел он шершавой рукой по мгновенно покрывшейся мурашками груди, – ты не устала?
– Ну-у-у, – задумчиво протянула Люба, – я даже и не знаю, – и застонала от новой, совершенно бесстыдной ласки. – Ладно, уговорил!
Последнее она уже прохрипела, не в силах сдержать нахлынувшее наслаждение.
И он отогрел ее душу в своих горячих объятиях, расплавил лед, сковывавший много лет искалеченное сердце, вымел лишний сор сомнений и прогнал всех тараканов из мнительного мозга. Вот такая вышла генеральная брачная уборка, само собой, взаимная. Конечно, она имела локальный характер, относящийся лишь к внутрисемейным отношениям, но не это ли главное в нашей жизни?
К сожалению, все последующие дни семейная жизнь ограничивалась несколькими часами совместного сна. Корд уходил на рассвете и приходил далеко за полночь. Мылся, пристраивался под бочок к любимой женушке и отрубался. От жарких объятий Люба просыпалась, оплетала его руками и ногами и гладила, гладила… Только благодаря ее ласкам он нормально высыпался: тревожные морщины разглаживались, тремор, мучивший Корда по десять раз за ночь, сократился до пары приступов дрожи.
– Господи, что с тобой, милый? – шептала в темноту Люба, каждый раз собираясь утром спросить, но не выдерживая и засыпая за пару минут до того, как он вставал.
День, значительно сокращенный из-за поздних побудок, протекал вяло и однообразно. В целях безопасности она не покидала пределов башни, которую полностью занимал маг, и ей было абсолютно нечего делать. Она могла бы попросить привезти ткацкий станок из старого дома, но боялась, что помимо рабочих чар Брэг наложил на него какую-нибудь дополнительную пакость, с него станется. Нет, рисковать она не собиралась, особенно сейчас. Рисовать одним углем ей быстро надоело, красок она нигде не нашла, а попросить горничную сходить в художественную лавку стеснялась. В конце концов, у нее даже не было наличности, чтобы дать девушке денег. Единственное, что хоть как-то спасало, – это книги, но от них ее уже ощутимо подташнивало. Хотелось банального детективчика, на худой конец – приключенческого романа, а не «Истории политических отношений стран Беруанского материка» или «Тенденций и перспектив развития некромантической магии в рамках конвенционных ограничений три тысячи шестьсот девяносто седьмого года».