– Не самый надежный способ контрацепции…
Я тоже так думаю.
Но, говорит мистер Бакарди, если хочешь, чтобы продукция продавалась в Европе, надо сниматься без презерватива. Он по-прежнему смотрит вверх, на «Желтых телок», где Касси Райт насильно увозят в японско-американский лагерь для интернированных.
Мистер Бакарди по-прежнему вертит в руке свой медальон.
Он говорит:
– Она была такая красивая…
Номер 137 вздыхает и говорит:
– Лицо, на которое спускали, наверное, тысячу раз.
Я пытаюсь сказать, что эти дети – не выдумка. И не шутка.
Еще одна порция лепестков осыпается на пол.
Бранч Бакарди говорит:
– Можешь назвать хотя бы одного?
Там, на экранах, Касси, одетая в кимоно, опускается на пыльный пол лагерного барака в пустыне в Неваде. На заднем плане пузырится джакузи, набитое голыми хихикающими красотками с лицами, напудренными белой рисовой мукой. Они поливают друг друга саке. В барак входит комендант лагеря с хлыстом в руках.
От моих роз почти ничего не осталось. Только стебли и шипы.
Девушка с планшетом и секундомером проходит через всю комнату, подходит к буфету. Свободной рукой я машу мистеру Бакарди и парню под номером 137, чтобы они наклонились поближе ко мне. Понизив голос, тише ударов хлыста, я шепчу.
Стучу себе в грудь указательным пальцем и произношу одними губами:
– Это я.
Я не выдумка и не глупая шутка.
Я и есть этот порноребенок.
Знаете что? Все дело в этом проклятом шампуне. В этой гадости под названием «Тридцать три удовольствия», которую выпустила Касси Райт. Ну и что, что форма флакона идеально подходит для всякого разного… Но если ты пользуешься шампунем, что называется, по назначению, в течение буквально двух дней, ты начинаешь лысеть. И все эти жертвы – лишь для того, чтобы мисс Райт почувствовала запах шампуня от моих волос и сочла это тонким комплиментом.
Хотя она вряд ли хоть что-то почувствует. Здесь воняет, как на скотном дворе.
Качая головой, Бранч Бакарди разглядывает подвижную толпу практически голых мужиков. Показывая на актера под номером 72, который стоит на другом конце комнаты, на пятачке, усыпанном белыми лепестками роз, Бакарди говорит:
– Видишь того чувака?
Бакарди говорит:
– Похоже, у малыша не встанет.
Он переворачивает руку, которой показывал, ладонью вверх и говорит:
– Слушай, друг, поделись пилюльками.
Бакарди протягивает мне ладонь в подтеках коричневого бронзера. Смотрит на меня. Потом – себе на ладонь. Потом – опять на меня. Смотрит и говорит:
– Дашь мне таблеточку?
Я говорю, у него есть свои.
Бакарди качает головой:
– С собой – нет.