Доподлинно известно, что Итигэлов родился в 1852 году в местности Улдын-Добо. Рано осиротел. Батрачил. В 16 лет его отправили на учебу в Анагайский дацан Хоринского района.
До сих пор тело ламы Итигэлова остается нетленным, а анализы, сделанные на основании его срезов ногтей, выпадающих волос, показывают, что тело его живо. Более того, перед священными праздниками, когда его необходимо переодеть, суставы ламы размягчаются, позволяя сделать эту процедуру безо всякого труда. Но и это еще не все. Когда тело сидящего ламы отгородили стеклянной перегородкой, то стали по утрам замечать, что на стекле, напротив рта ламы, на стекле образовывается влажная испарина, как от дыхания живого человека.
* * *
Далее моложавый бурят буквально преобразился.
Он подошел к телефону, набрал номер, и, выслушав ответ, коротко бросил:
— Майор Циримпилов. Через десять минут служебную машину к подъезду… Нет, «Жигули».
Поймав удивленный взгляд Олега, сказал:
— Тебе твой друг не успел объяснить, что я работаю в МВД, центральный райотдел города?
Ровно через семь минут он вышел из комнаты уже в форме, глянул на часы и сказал:
— Пошли. Пока выйдем из подъезда, машина уже будет на месте. Жена к таким выездам давно привыкла.
И, действительно, возле подъезда уже стояли раскрашенные «Жигули» с мигалкой.
— «Жигуль» надежнее — меньше привлекает внимания.
Ни на одном из постов их не останавливали. Но дважды Циримпилов сам давал команду на остановку, выходил, о чем-то беседовал со старшим, и они отправлялись дальше. Лишь ритуал поклонения «духам мест» выполнялся неукоснительно, хоть и не в полном объеме.
Когда приближались к границе Читинской области и Бурятии, Циримпилов сказал:
— Здесь вас будут ждать другие сопровождающие. Не волнуйтесь, они вполне надежны.
* * *
И, действительно, у поста ГАИ стояло несколько милицейских машин. Циримпилов вышел, а вернулся в сопровождении кряжистого подполковника. Тот откозырял и хриплым простуженным голосом представился:
— Подполковник Аюшев. Прошу персонально в мою машину.
Прощание было коротким.
— Спасибо, брат, — сказал Виктор, и они с Сергеем коротко обнялись. С Олегом просто обменялись рукопожатием.
Эскорт из двух «Жигулей» и милицейской «Волги» мчался по шоссе, не выключая «мигалок» и распугивая встречных водителей.
В машине царило молчание. Лишь однажды Аюшев нарушил его:
— Настоятель очень встревожен. Я его никогда таким не видел. Что-то серьезное? — на что не получил ответа и обиженно замолчал.
Лишь подъезжая к дацану, Виктор, чувствуя неловкость, тихо сказал:
— Да, подполковник. Все очень серьезно. Доставив нас сюда, вы, возможно, совершили самое важное в своей жизни дело. Да-да, подполковник, я не шучу.