Герлоф все это прекрасно помнил. Сначала убитые в альваре немецкие солдаты, потом убийство полицейского. Убийца не пойман. Сенсация, занимавшая первые полосы газет даже в то богатое событиями время.
Репортеры не только писали отчеты о событиях, они пускались в пространные рассуждения о росте преступности на Эланде. Герлоф тогда был в Стокгольме – оформлял возвращение в гражданское судоходство, так что вначале видел только короткую заметку в крупнейшей шведской газете «Дагенс Нюхетер». Собрали чуть не всю полицию из Южной Швеции, но Нильсу удалось ускользнуть.
Сейчас поезда уже не ходят, даже полотно сняли, а марнесский вокзал переоборудовали в жилой дом. Летний, само собой. Для туристов.
Герлоф смотрел на вокзал, пока он не скрылся из виду. Задумчивость его прервал какой-то необычный звук. Он тревожно посмотрел на Юлию – не случилось ли что с двигателем? Но Юлия спокойно достала из сумочки мобильный телефон, тихо поговорила с кем-то пару минут и нажала кнопку отбоя.
– Никогда не пойму, как эта штука работает, – сказал Герлоф.
– Какая штука?
– Телефоны без проводов. Мобильники, как их теперь называют.
– Как работает? Жми кнопки и разговаривай в свое удовольствие… Лена звонила. Просила передать привет.
– Спасибо, приятно слышать. Что хотела?
– Больше всего она хочет, чтобы я вернула ей машину. Все время названивает. – Юлия сжала руками баранку. – Это, между прочим, и моя машина, но ее это не интересует.
– Вот как…
Дочери, оказывается, живут не так мирно, как он полагал. Мать бы точно сумела это поправить, если бы жива была, а он… он даже не знает, с какой стороны подступиться.
После телефонного разговора Юлия долго молчала, а Герлоф попросту не мог придумать, с чего начать разговор.
Через четверть часа они въехали в Боргхольм.
– Куда теперь?
– Прежде всего попьем кофе.
В квартире Йосты и Маргит Энгстрёмов на южной окраине Боргхольма было тепло и уютно. Ошеломляюще красивый вид с балкона на развалины средневекового замка по другую сторону широкого луга. Замок стоял на крутом обрыве, поросшем неизвестно как зацепившимися огромными лиственными деревьями. Один из загадочных боргхольмских пожаров в начале девятнадцатого века уничтожил крышу, оконные переплеты и вообще все, что могло гореть. Остались только величественные стены и пустые глазницы окон, которые всегда наводили Герлофа на мысль, что замок похож на гигантский череп. Раньше коренные жители Боргхольма недолюбливали это мрачное строение – до тех пор, пока из никому не нужных развалин замок не превратился в туристский аттракцион. Древние руины. В свое время островитян заставили строить этот замок – королевская прихоть, стоившая коренным жителям много крови, пота, разочарований и загубленных жизней. Материк всегда высасывал из Эланда все соки.