О нет, женщины остались доступны. Но много ли радости видеть в девичьих глазах страх и покорность судьбе? Те, что смотрели иначе, встречались реже, чем сухие камни на дне моря. А эта не боялась. Ни прыгнуть в штормовое море, ни дерзить живому мертвецу, ни целовать так отчаянно, будто умрет без вкуса его губ. И вправду, Огнецвет. Нежный и жаркий цветок пламени. Йанта — имя-то какое! Сладкое, но горчит пряностями южных торговцев. Чего только ни выловишь в море! И красива, маргюгрова дочь! Остаться или уйти, спрашивала. Нет уж, с «Гордого линорма» так просто не уходят. И хоть это было не совсем правильно, но такую гостью отпускать Фьялбъёрн не собирался.
Драуг нахмурился, вспомнив, куда они идут. Эх, подальше бы от проклятых берегов потерявшего разум веденхальтии. Только спорить с Гунфридром сейчас не время, морской владыка и так будет недоволен, что его воин упустил вчера того, с кем сам должен был искать встречи.
Наклонившись и подхватив штаны, он не удержался — провёл пальцами по рассыпавшимся по подушке чёрным волосам. Коса, конечно, хорошо. Но так смотришь — и хочется прикоснуться. А то и вовсе запустить пальцы в шёлк прядей и сжать покрепче. Моё. Никому не отдам.
Ворожея тихо вздохнула во сне и перевернулась на другой бок. Фьялбъёрн успел мельком заметить улыбку на её губах. Отогнав желание всё бросить, снова забраться в постель и разбудить поцелуями, он быстро натянул штаны и выскользнул из каюты. Пусть отсыпается. Неведомо, что будет впереди.
Предрассветный ветер взбодрил, ласково потрепал по волосам, шепнул, что рад видеть. Фьялбъёрн довольно потянулся — по телу пробежала приятная дрожь. Мышцы наполнились силой, казалось, можно прыгнуть за борт и легко побежать по морю под хохот плещущих волн. Находиться в каюте, где собрана жизнь для всего корабля, и без того приятно, а с живым человеком — редкая радость.
На палубе появился Лирак. Отчаянно заспанный, на ходу заправляющий одежду и что-то ворчащий про неугомонных хавфруа.
— Что случилось? Идём ко дну? Или гребцы побросали свои вёсла? — произнёс он, едва сдерживая зевок.
Фьялбъёрн повёл плечами, наслаждаясь чувством щекочущей силы, и сложил руки на груди. Солнечные лучи уже робко касались неба, ещё немного — и их свет плеснёт прямо в Гунфридровы воды, озаряя всё вокруг.
— Чем ты недоволен? Какая хавфруа спать не давала?
— Да супруга приплывала, — буркнул помощник.
Закутался в плащ, бросил быстрый взгляд на каюту, потом на своего ярла.
— И как же наш… улов?
Фьялбъёрн хмыкнул. Интересно, что было бы, услышь Йанта такое словечко о себе? Ходить Лираку с подпаленным задом?