— Вот она, вот! Террористка, точно говорю! Одета как они, вся в чёрном. Надо полицию звать! Я за ней давно наблюдаю, — говорил хилый мужичок с метлой в руках, как две капли воды похожий на почтальона Печкина из мультика, — я за ней от главных ворот наблюдаю! Точно террористка!
Услышав, что меня уже успели определить в террористки, до меня как-то сразу долетела картинка последствий моих ностальгических изысканий. Решив, не допускать вызова ОМОНа, а ещё забавней военных, так, как всё-таки недалеко погранзона, я подала свой скрипучий голосок, сгорая от пекла и обезвоживания.
— Ты что с ума сбрендил Печкин недоделанный! Я тебе покажу террористку! А ну давай помоги мне вылезти отсюда! — строго обратилась я к подошедшему мужчине.
— Ага! Разбежалась! Сейчас! А в сумке у неё бомба! Точно говорю, — продолжал накалять обстановку Печкин, грозя мне своим длинным корявым пальцем и пугая свою спутницу идиотскими предположениями.
— Какая бомба! Чудище с метлой! Вытаскивай меня отсюда, кому говорю!
— Гражданка, вы кто? — прорезался голос у симпатичной женщины моего возраста, но с отличной фигурой. Я прикинула, она точно пролезла бы, в это чёртов лаз и не застряла бы в нём. Вот что значит жить на берегу моря! Везёт же некоторым!
— Я из Москвы, а раньше в Ростове жила и отдыхала сто раз в этом лагере. Здесь раньше виноградники были. Понаставили заборов! Дети всё равно на море бегают, — возмущалась я.
— Подождите, вы случайно не из инспекции? Наши дети не бегают на море. У нас с этим строго, — стала оправдываться женщина.
— Ага! Лаз есть, а на море не бегают?! Что вы мне тут сказки рассказываете? Не вытащите меня, вылезу сама, до Москвы дойду, распекут вас по полной программе за дырявые заборы. Никакой безопасности накануне сезона отдыха!
— Какой лаз?! — возмутился Печкин, — Николаевна, забор целый был, это она его, поломала, она! Я видел, всё разжать хотела! — он опять стал строго грозить пальцем в мою сторону.
— Я тебе, что старый пень, Жаботинский что ли? Ты пробовал разжать? Пробовал? Сам лаз и сделал! Давай разжимай, изверг!
— Ага, щас! Полицию звать надо, точно говорю! — всё подзуживал старикашка!
— Ты у меня докаркаешься, вылезу отсюда, искусаю! — предупредила я Печкина о последствиях его поведения. Женщина тихо хмыкнула, сдерживая смех, — нет, надо же они ещё смеются! Печкин, сумку мою открой и посмотри! — обратилась я к мужичку.
— Ага, вы, что Николаевна, не трогайте, — остановил Печкин женщину, хотевшую наклониться к моей сумке, — сейчас как рванёт! Террористка или диверсантка, точняк! Откуда она моё прозвище знает? — женщина убрала улыбку с лица и вопросительно посмотрела на меня.