К сожалению, Нико таковым не являлся.
Мариэтта лежала на пляже под тентом и смотрела на спящего Нико. Скоро им предстоит расстаться, а она так и не узнала его ближе. Сколько загадок таится в этом мужчине. Какой он закрытый, и как трудно до него достучаться. У него было трудное детство, он рано потерял мать, служба контрактником, ожесточила его душу. Но главная трагедия его жизни – потеря жены. И эта тема была закрыта.
– Готова искупаться, моя маленькая русалка?
Мариэтта вздрогнула от неожиданности. Оказывается, он и не думал спать. Ей нравилось это ласковое прозвище. В воде она действительно чувствовала себя грациозной и элегантной, игривой и привлекательной. Она на время забывала о своих бесполезных ногах, наслаждаясь движением в воде. Неземное блаженство – чувствовать себя с Нико единым целым.
– Чуть позже, – ответила она, водя пальчиком по его руке.
Ее мучил один вопрос. Решится ли она его задать?
Была не была.
– Расскажешь мне о жене?
Он мгновенно напрягся, а она буквально перестала дышать в ожидании ответа.
– Я же просил тебя никогда не поднимать эту тему.
– Я знаю, но…
– Прекрати, Мариэтта.
Она судорожно сглотнула.
– Я только…
– Я же сказал: прекрати.
Он вскочил на ноги и бросился в море.
Нико понятия не имел, сколько времени он пробыл в воде. Навскидку минут пятнадцать, от силы двадцать. Достаточно, чтобы сожаление перевесило злость.
Он был слишком резок с Мариэттой. За последние дни они буквально растворились друг в друге физически и стали очень близки. Ее любопытство было не очень приятным, но вполне объяснимым.
Он подошел к тенту. Мариэтта лежала на подстилке в солнечных очках на пол-лица, голубой саронг прикрывал ее ноги, а грудь была в желтом бикини, которое он столько раз расстегивал. Она наверняка услышала его приближение, но не шелохнулась.
Нико опустился рядом с ней на колени и, тряхнув головой, обдал ее снопом брызг.
– Эй! – Она сдернула очки и сердито на него зыркнула.
Он спокойно выдержал ее взгляд.
– Ты расстроена, – заметил он.
– Ты встал и ушел, Нико. Как ты думаешь, что еще я могла почувствовать, зная, что не могу встать и пойти за тобой?
Его пронзило чувство стыда, и ему это не понравилось.
– Ты не оставила мне выбора, Мариэтта.
– Я задала тебе вопрос, и все.
Нико почувствовал раздражение. Он схватил полотенце, вытерся и сел рядом с ней на подстилку. Уставившись на море, он сказал:
– Я не говорю о жене с чужими людьми.
Последовало молчание.
– Стало быть, и меня ты тоже считаешь «чужими людьми»? – тихо спросила она.
Он повернулся и посмотрел на нее.
– Нет, – неохотно признался он. Она и правда отличалась от остальных. Впервые за десять лет Нико позволил себе с кем-то сблизиться.