Слух открыл херувимскому пенью,
Чтоб надежду душа обрела.
Дал огня, чтоб рассеялась мгла.
Чтоб с гончарною вечностью слиться.
Птицей Феникс – в огне возродиться»...
История
О век мой!
Тянешь вправо, тянешь влево.
То чёрной пылью занесён, то белой.
С пилой двуручной ладишь без запинки,
Чтоб прорве судеб рухнуть, как опилки.
Под ноги сыплются, с землёй мешаясь...
Над кроной дуба мёртвой потешаясь,
Ты ей речёшь, как страшная река:
«Как ты была вчера лишь высока!»
С ухмылкой хищною пила резвится.
Эпохи сгинут, канут в вечность лица –
Тот – дуб ронял, тот – дома не поднял...
Пила Истории, опомнись... Чур меня!
Хадж к цветку
Лети, лети к цветку в объятья,
Воспой, о сердце, миг любви!
Ты лепесток последний счастья
Растерянный, ладонь, лови.
Нелёгкий путь – цветку навстречу –
Киблой поверенный, продлись!
На зов молитвенных наречий
Лети, душа, не обманись.
Медовым запахом пьянящим,
Цветеньем – радуги светлей –
Пчелу влечёт, но только слаще
Призыв и свет мечты моей.
И я – в труде мудра, упорна –
Мгновенье каждое ценю...
Как тот цветок и так же скоро
День увядает на корню.
Корона сыплется соцветий...
Чему случиться на веку?..
Летит пчела. Спешу успеть с ней
Смиренный хадж свершить к цветку!
Перевод Сергея Янаки
Узоры Бытия в Слове
Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Проза Башкирии
Теги: Александр Шуралёв , проза
Александр Шуралёв
Родился в 1958 году в селе Кушнаренково. Доктор педагогических наук, профессор кафедры русской литературы БГПУ им. М. Акмуллы, член Союза писателей РФ и РБ. Автор книг и многочисленных статей по литературоведению, поэтических сборников. Публиковался во многих российских литературно-художественных изданиях. Лауреат ряда международных литературных конкурсов. В 2017 году рассказ «Зарубка» удостоен первой премии международного творческого конкурса «Моя родословная» в Самаре.
Зарубка
Мысли об истоке жизни сквозь дымку лет привели к ветхой баньке. На бревне – зарубка. Всматриваюсь в неё, и мне открывается прошлое… Лихолетье «двадцатых». Поволжье. Ни крошки хлеба. Во вдовьей лачуге – мать и дочь. Влетела птичкой-невеличкой весть: где-то в Башкирии уродилось много спасительной травы лебеды. Бедная женщина, лишь бы в свою кровинку вдохнуть жизнь, тихо помолившись, собрала дочурку в неблизкий путь. Когда пароход доплыл по Волге и Каме до Белой, Вера сошла наугад на пристани села Топорнино, устроилась санитаркой в больницу и… стала полной сиротой: умерла в Сормово мать. Испокон привыкли на Руси беду одолевать работой. Перемешались слёзы с трудовым потом… Насквозь прожёг рдяночку глазами местный рубаха-парень. Костром занялось девичье сердечко. Но родители Миши воспротивились женитьбе сына на (по их мнению) «городской неумехе». Уехал он в дальний извоз, а подруги затуманили-уломали Веру и навязали ей другого женишка. Вернулся Миша, узнал на родной улице от дружков, что Вера просватана, развернул коня и во весь опор – на другой конец села, где уже готовилась свадьба, да не его. Ворвался, шубу – с плеч, закутал зазнобу, в охапку – в сани и… пришлось обживать молодожёнам списанную на слом баньку: свёкор остался непреклонен. По ниточке сложилась утварь неказистого жилья (подсобили сердобольные соседи). И свёкор принёс на новоселье «подарок»: на глазах у изумлённых Веры и Михаила над дверью сделал топором зарубку. Да плеснул кипящей спесью: «Пока не зарастёт зарубка, моя нога к вам не ступит». А вскоре привезли его, тяжело заболевшего, в больницу. Не сломленная тем «подарком», забыв обиды, пришла в палату с живительным отваром трав санитарка Вера. Когда, вернувшись с недужного пути, он открыл глаза и увидел свою спасительницу, вытекло слезой: «Прости, дочка…»