— Не простой старец! — решили потрясенные красноармейцы. И даже уговорились между собой не выдавать старца на расправу властям — мол, не нашли, и все тут.
— Нет, — ответил старец, — ведите! Через ввас быть воле Божией".
А как выглядит такой вариант ареста?
"Отец, собирайся, мы приехали взять тебя в гости. — А я вас уже жду, — ответил Батюшка. У матушки Фионы попросил тазик с теплой водой, омыл матушкам ноги (удивительно, но они не сопротивлялись), накормил их, сам им прислуживал, затем пошел в свою келью, помолился, взял крест, перекрестил все четыре стороны кельи, благословил всех, кто там был из пришедших и живущих в пустыни: Анастасию, Фиону, Елену, Талиду, Татьяну, Наталию и послушниц Любу и Анну".
Заметим, что здесь ноги омываются уже не конвоирам, а матушкам. Что, как известно, более соответствует "примеру Господа". Характерно также, что никто не сопротивляется. Ни красноармейцы, ни конвоиры, ни матушки.
Для нас же любопытен список лиц, проживавших вместе с Феодосием. Анастасия, Фиона, Талида, Татьяна, Наталия, Люба и Анна. Обратите внимание — одни женщины. Семь душ.
Но есть и такое описание ареста.
"Когда к нему вломились энкавэдэшники, они увидели молящегося, прекрасного лицом старца, который при их появлении встал и поклонился, а затем просил их, чтобы позволили обмыть им ноги… Пораженные, они не посмели отказаться. Им даже не пришло в голову, что склонившемуся перед ними старику сто двадцать пять лет!"
Ну не сто двадцать пять, а вдвое меньше.
Разве это важно. Главное — опять обмываем ноги.
А вот вариант ареста, в котором старец сам идёт встречать чекистов. Кроме того, он знает (одно слово: святой!), что они опаздывают на два дня. Однако, странное дело, здесь нет ни слова об библейском омовении ног.
"На большевицкой (так в тексте О.Б.) голгофе в еще не окончившийся Великий пост 1925 года отец Феодосий вдруг наказал сестрам готовить Пасхальное разговление. Пояснил, что на саму Пасху его уж с ними не будет. Батюшка обычно сам ходил встречать своих гостей на недалекую железнодорожную станцию. Пошел вскоре и к поезду, который привез троих чекистов по его душу. Столетний старец посмотрел на них голубыми глазами, тихо пояснив:
— А я вас уже два дня жду.
Те переглянулись: приказ об аресте Феодосия Кашина был секретным. Ещё более удивительным была для них подробность о двух днях — именно на этот срок они опоздали с выполнением приказа из-за неожиданных обстоятельств в Новороссийске".
Ну и последний вариант.
"Вдруг заходят трое чекистов в черных кожаных куртках и говорят: