– Потому, – сказывали Илье и Сухману увечные стратиоты, питавшиеся милостыней Христа ради у многочисленных храмов константинопольских, – ежели прежде стратиоты составляли знаменитую тяжеловооруженную византийскую конницу то теперь их в основном брали во флот, где никакого домашнего снаряжения не требовалось.
Расспрашивали Илья, Сухман и прочие воеводы, почему увечные стратиоты милостыней меж дворов волочатся в городах, а не живут, как в Киевском княжестве, на попечении своих общин крестьянских и родов.
– Потому, – отвечали калечные, безрукие, безногие и слепые бывшие воины, – что деревня вся в скудости пребывает. И весь народ черный в скудости. Скажем, в городе-то, при нынешнем строительстве великом, каменотес получает двадцать фолов в день, хотя трудится от зари до зари, спины не разгибая, а нищий, ежели повезет, может и сто фолов за день собрать!
– Что же это за держава такая, – сказал Сухман, – что бездельный более трудника благ имеет? Мы в Киеве, не в пример вашему городу великому, проще живем, а такового обычая у нас нет. Вона как на Подоле у нас ремесленный люд живет! Что твои воеводы! – сказал и осекся, глядя, как судорога дернула щеку Ильи. – Здеся больно меж князьями и народом черным разница велика! Я распытывал: в центре города дом две тысячи номисм стоит, а мистий – работник у боярина – едва две номисмы в месяц заработать может. Крестьянин в деревне и того не имеет.
– И земля обильна, и даже больше нашей, а в скудости народ живет! – соглашался Илья.
Он вспомнил, как, пребывая по какой-то воинской надобности в горах, встретил крестьянина, что на горбу своем тащил корзину с землей – делал в горах себе поле.
– Это на камнях, где любой ветер и дождь все труды его смоет! – возмущался Илья, рассказывая об этом Сухману. – Да и много ли он земли за всю свою жизнь в горы снесет! А кругом земля впусте стоит! Поля кустарником зарастают! А тронуть – не моги! Каждый клочок сосчитан, за каждый клочок – налоги плати!
– Да, – говорили дружинники-христиане. – Чаяли мы державу православную увидеть, от коей к нам свет истины просиял! Чаяли здесь подобие Царствия Небесного найти, потому что люди в законе живут! А нашли – горшок с помоями! Шутка ли: монахи смиренные трактиры да кабаки держат! Им надобе душу спасать да за народ молиться, а они тот народ спаивают!
– Грех! Грех! – подтверждал Илья, видя в огромном константинопольском порту бесчисленное число воров и проституток, трактиров и кабаков. – Христос изгнал торгующих из храма! А здеся и храмы-то в торжища превратили! И за все-то плати! Дышать скоро за деньги будут! Все на деньгах стоит!