Андрей порывисто вздохнул и провёл большим пальцем по тыльной стороне её руки. Этот лёгкий жест словно дал второе дыхание Рите, и она продолжила:
– Я тоже хочу быть для тебя точкой опоры. Я знаю, ты сильный, ты можешь справиться со всем. Но когда испытания делят на двоих, они становятся легче. Позволь мне быть рядом с тобой, не отталкивай меня. Это всё, что мне нужно. Я знаю, что тебе не хочется, чтобы я видела тебя таким, какой ты сейчас, но поверь, я буду любить тебя любого. И здорового, и больного. Ты моя жизнь.
Андрей приподнялся от подушки и, опираясь на руки, попытался подтянуться повыше. Рита не стала помогать ему, она понимала, что это усилие, ему нужно совершить самому. И у него получилось! Он сел в постели и крепко сжал её руку.
– Спасибо… – Слова по-прежнему давались ему с трудом, но он не могу ничего не ответить ей. – Спасибо…
– Не благодари меня, не надо! – Рита на мгновение прижала ладонь к его губам. – Ты главное поправляйся, это будет лучшей наградой для меня.
Увидев, как потеплели его глаза, Рита уже не смогла уйти. Её ждала Настя, ей нужно было зайти на работу и написать заявление об уходе, но все проблемы перестали для неё существовать. Мир сузился до размеров одних любимых глаз, смотревших на неё с любовью и тоской.
Палата, где лежала Настя, была огромной и… пустой. Возле маленького зарешёченного окна стояла кровать на колёсиках. Рядом – прикроватная тумбочка. Всё. Больше никакой мебели. Палаты людей, лежащих в этой клинике, казались зоной отчуждения. Впрочем, это и была своеобразная зона отчуждения. Настя знала, что её положение не самое страшное, ведь её выпускали на улицу, она встречалась с матерью и Ритой. Сергей, лежащий в соседней палате, через стенку, так же появлялся на улице Зато из палаты за другой стеной, раздавались стоны. Каждый раз, когда человек, лежащий там, начинал стонать, сердце Насти билось всё тревожней, страх овладевал ею всею, от головы до самых ног. Прогуливаясь по коридорам вдвоём с Серёжей, она уже знала, что в той стороне, находятся палаты тяжелобольных людей. Им не разрешали выходить на волю. Медики, призванные облегчать страдания обречённых на мучительную смерть людей, облачались в не голубые костюмы, в которых они бегали по всей клинике, а костюмы тёмно-фиолетового цвета, которые были печально знакомы Насте. Именно в таком костюме она была в том страшном морге. Сергей, уже знавший всю историю, как-то обмолвился, что этот морг, находится в этой же больнице и что фиолетовый костюм надевают, входя в палату к человеку с третьей степенью облучения. Но как Настя не пытала его, он больше не сказал ни слова.