Глава шестьдесят восьмая,
о суровой борьбе за свободу России
Итак, в компании моих спасителей матроса Кирпичникова и гвардии сержанта Чоглокова, а также моей лифляндской няни я оказалась на борту корабля, несущего меня по балтическим волнам в город Санкт-Петербург. Но вскоре моему счастию и надежде узреть родину был поставлен жестокий препон. На море разыгралась буря, и корабль был принужден пристать к берегу, в одном белорусском порту.
Как вдруг колокола всех православных церквей зазвонили, и глашатай на церковной площади закричал:
– Да здравствует новоизбранный царь и император Петр Третий!
Можете представить себе мои чувства. Все время на корабле я только и делала, что размышляла о тех реформах, которые я проведу в России, и как я буду править, опираясь на мудрую поддержку сенаторов и бояр. А здесь мои спасители снова сообщают, что нужно бежать и скрываться, дабы не стать жертвой жестоких интриг короля Фридриха.
– Этот Петр, – пояснил гвардии сержант Чоглоков, – всегда был агентом прусской секретной службы; он сомнительного происхождения и не имеет никаких достоверных прав на престол.
– Я тоже сомнительного происхождения, – печально вздохнула я. – Ежели подумать, кто я такая? Незаконная дочь…
– Не говорите ерунды! – ласково погладил меня по волосам матрос Кирпичников. – Вы наша государыня, с вами и только с вами связаны чаяния простого народа, русского флота и гвардии. Ваша матушка Елисавета, царство ей небесное, была обвенчана с вашим батюшкой в церкви, по православному обряду, тайно, ночью. Оглашать брак было нельзя, это вызвало бы сопротивление могущественной партии русских староверов, которые не любят и не признают украинцев[293], не понимая, что только единство двух славянских народов составит величие империи.
– В таком случае, – проговорила я, – отвезите меня к моему батюшке, гетману всея Украины…
– Вы с ума сошли! – воскликнул Чоглоков. – Один раз вы уже подставили себя под удар, вернувшись в дом за няней и котенком, а теперь хотите снова… На месте Генриха Зильбербурга и других агентов короля Фридриха я первым делом отправился бы в Житомир, в родовой замок вашего отца, и преспокойно ждал бы вас у калитки. Нет, нет, мы решительно не можем ехать в Житомир! Вы наша государыня, и нам до́лжно слушаться вас, но вопросы вашей безопасности буду решать я…
– Что же делать?
– Мы поедем в Чечню, в станицы, – тряхнул чубом Кирпичников, – туда, где живут преданные вашему высочеству казаки.
Я совсем расплакалась, уткнув десятилетний нос в вышитую коловратом белорусскую подушку.