. А это адмирал русского флота Самуил Карлович Грейг, шотландец. Это он загнал турецкие корабли в Чесменскую бухту, где их потом и сожгли. И да, именно благодаря ему я отлично владею английским языком. Блондинка справа от него – его жена, Сарра; она очень красива, простодушна, любит цветы и зеленые лужайки; собственно, всё.
Ах да, я забыл упомянуть себя. Я, как вы помните, мичман Войнович, влюбленный в вас молодой человек, черногорской нации. Черногория – это такая небольшая страна рядом с Рагузой, где вы жили некоторое время и где я впервые услышал ваш голос; вы в бешенстве кричали по-немецки из окна французского консульства. А вы, вы княжна Елисавета Тараканова, профессиональная авантюристка; ваше истинное имя никому не известно; известно только, что вы долгое время были агентом Королевского секрета, выполняя по приказу графа де Брольи различные мелкие поручения; со временем вы освоили эту азбуку и перешли к взрослому чтиву; вопрос исключительно в том, понравится ли вам книга, которую написал я, ваш персональный Иуда.
Ужин заканчивается; мужчины садятся играть в карты, женщины весело щебечут, обсуждая какие-то яблочные пироги, а вам вдруг становится грустно, и вы выходите на балкон, чтобы вдохнуть свежего морского воздуха, впустить его в свою грудь и в свой ум, и насладиться этой жизнью, может быть, в последний раз. Здесь, на балконе, вы как бы случайно сталкиваетесь со мной.
– Алиенора, – говорю я тихим шепотом, – послушайте меня. Послушайте меня очень внимательно. Вы должны уехать отсюда, и как можно скорее. Поверьте мне, поверьте моему измученному сердцу. Я люблю вас. Не улыбайтесь так, и не смейтесь, я знаю, что говорю: уедемте вместе, куда угодно, хотя бы в Швейцарию, к водам Женевского озера, где несчастный Сен-Прё встретил г-жу де Вольмар[377], но сегодня, сейчас. Потому что завтра будет уже поздно…
– Алекс, – отвечаете вы, – вы очень милы и талантливы, но вы же совсем еще мальчик… Я знаю, вы постоянно стоите под моими окнами, в ожидании встречи с возлюбленной, как трубадур, как Сирано де Бержерак…
– Я не мальчик, моя княжна, – сержусь я. – Я уже многое видел; я брал Бейрут, я дрался на дуэли, из-за вас…
– Алекс, – говорите вы, – не нужно; завтра я стану графиней Орловой… Я понимаю муки вашего сердца; я уверена, вы еще встретите ту, которая ответит вам взаимностью. Но такова моя судьба, вы знаете: я не могу идти против звезд, против этой кометы… Так было начертано на небесах…
– Тогда, – говорю я, – оставьте мне хотя бы поцелуй… Поцелуйте меня, в последний раз, чтобы я помнил этот вечер, навсегда, до конца своих дней; чтобы люди, которые однажды раскроют книгу о вашей жизни (а таких книг, я уверен, будет написано немало) сказали бы: все в этой книге было хорошо, но более всего мне запомнился поцелуй, в кульминации романа…